Штрихи   ::   Бек Александр Альфредович

- Я говорю, это было так! - сказал Масленов и с силой воткнул в дерево стола большой перочинный нож, которым только что открыл консервы.

Рокоссовский достал из кармана свой нож, раскрыл его и вонзил рядом.

- А я говорю: не так!

И добавил, взглянув на Масленова с улыбкой:

- Мы индейцы племени Сиук-Су... Помнишь Майн-Рида?

И мне вдруг представился застенчивый мальчик, который дичится на людях.

Он держится в стороне, молчит, смотрит, слушает. И много читает. Больше всего о войне, о необыкновенных подвигах необыкновенных людей. Потом сам становится военным. И туда, в военное дело, он вкладывает все, чем обладает. Военное дело становится его призванием, его творчеством, его...

Рокоссовский сам произнес слово, которое я подыскивал, стремясь схватить стержень его личности.

- Страсть, военная страсть, - сказал он, когда однажды мы разговорились о характерах некоторых известных полководцев.

Такая страсть - "военная страсть" - безраздельно владеет Рокоссовским. Но даже смолоду она выражалась у него не только в удали и лихости, хотя все это было, и даже с избытком, на его командирском веку, начавшемся в драгунском полку на театре первой мировой войны. Он принадлежит к числу военных, которых называют мыслящими. Много думает о проблемах войны. В армии про него иногда говорят: "Задумчивый".

Мне кажется, что я уловил правило, которым Рокоссовский неизменно руководствуется. Это правило, быть может, годится не для всех. В нем сказались не только опыт и размышления Рокоссовского, но и особенный склад его характера. Правило, о котором идет речь, Рокоссовский высказал за тем же ужином, когда он поспорил с Масленовым. Кроме них в комнате находились многие из комсостава армии: Лобачев, Малинин, Казаков, начальник службы тыла генерал Анисимов и другие. Пели "Стеньку Разина". Подошла строфа:

Чтобы не было раздора

Между вольными людьми...

- Святые слова! - сказал Рокоссовский.

- Почему святые? - спросил я.

- Потому что на войне все совершает коллектив.

- А командующий?

- Командующий всегда должен это помнить. И подбирать коллектив, подбирать людей. И давать им развернуться.

- А сам?

- Сам может оставаться незаметным. Но видеть все. И быть большим психологом.

* * *

Много подвигов совершено армией Рокоссовского в битве под Москвой. Она сражалась на Волоколамском, а затем, после прорыва немцев на Клин, также и на Ленинградском шоссе - там, где противник наносил главный удар.

К армии Рокоссовского принадлежали прославленные части генералов Панфилова, Доватора, Белобородова, Катукова, Ремизова.

Какова же была роль командования армии в этой битве?

Когда теперь, несколько месяцев спустя, мысленно обозреваешь ход сражения, трудно выделить в нем самые напряженные моменты, решающие дни, почти каждый день был решающим, почти каждый день ожесточение борьбы достигало высшего накала. И все же история, быть может, отметит вторую половину октября 1941 года как самый драматический период всей войны, когда немцы, развивая наступление, начатое 2 октября, пытались танковыми дивизиями с ходу прорваться в Москву и этим завершить, как им казалось, войну.

В эти дни майор Соколов, начальник оперативного отделения в штабе Рокоссовского, записывал в дневник:

"...Прибыли в Волоколамск, чтобы организовать управление войсками, обороняющими Волоколамский укрепленный район. Положение трудное. Нам поручен фронт длиной в 105 километров, где занимают оборону дивизия Панфилова и курсантский полк (курсанты пехотного училища имени Верховного Совета). Все это вместе - около семи с половиной тысяч штыков. Таковы, не считая артиллерии, все наши силы. Войска вытянуты в ниточку. Противник сосредоточил против нас одну мотострелковую и две танковые дивизии и подтягивает новые силы.