Товарищ маёр   ::   Межирицкий Петр Яковлевич

)

В одном из вариантов повести весь её оригинальный текст был заменен каким-то партийным трафаретом, для чего редакция приняла на работу некоего квази-редактора, с иголочки одетого красавца-парня. О нем зам. редакции Надежда Степановна Гудкова по окончании этой попытки подмены текста спрашивала у автора горьковской фразой: "Да был ли мальчик-то?"

Тем не менее, без оригинала, утонувшего где-то в недрах Политиздата, переработка текста выглядела бы размахиванием кулаками после драки.

Лишь необходимые примечания будут сделаны там, где в советское время пришлось обойти предмет многоточием или умолчанием.

Это был второй брак Татьяны Абрамовны. От Льва Абрамовича она родила дочь Елену, 1906 (впоследствии искусствовед Е.Л.Финкельштейн, виднейший исследователь истории французского театра), и сына Цезаря. От первого брака у нее было двое сыновей, один из которых, Буня (вероятно, Вениамин-Беньямин), воевал на стороне белых и эмигрировал в Швейцарию.

Сестра Лена и её муж Владимир Львович Финкельштейн (от которого после долгого приглядывания к автору и поступил основной пакет материалов для книги) были постоянным и доверительным адресатом писем Цезаря.

В том же "Послании" есть и другие строки: "Мы же, чью шерсть стрижут, будем довольны, человека, социализмом заборных книжек и монументом в тридцатом веке". (Заборные книжки - это продовольственные карточки двадцатых годов.) Не хочется раскалывать образ, но ещё больше не хочется, чтобы читатель представил себе некоего примитивного комсомольца, потеющего над трудами В.И.Ленина, вдохновившего его впоследствии на героический подвиг. Люди и тогда были не глупее нынешних.

Так естественно отразилась на карьере Куникова страшная пора чисток. Наркоммаш был буквально уничтожен вслед за своим наркомом Серго Орджоникидзе. Последующая волна назначений срывала низший эшелон руководителей и швыряла наверх, иногда не через ступеньку, а, так сказать, через этаж. Можно лишь гадать о том, сколько и какие технические кадры сгинули в этой чехарде и чего это стоило стране в ее подготовке к войне, неминуемой уже тогда.

Новый нарком В.А.Малышев не очень жаловал подчиненных, обладавших чувством собственного достоинства и не позволявших попирать его.

У того же Соса Алиханяна в другой раз Цезарь поспорил с кем-то, что перепрыгнет в длину через накрытый стол. И - перепрыгнул, ничего не свалив.

Это, кажется, одно из умолчаний. Куников выбирал не только подчиненных, но и начальство. Видимо, работать с Горемыкиным он не рвался. Ванников был ему ближе. Как и сам Куников, Ванников умел постоять за своих людей. У Горемыкина это свойство было, видать, послабее.

Только добровольцы! Но вызвали в военкомат - срочной повесткой.

, {10А} Здесь, пожалуй, время сказать о национальности нашего персонажа, что при советской власти позволено не было. Ц.Л.Куников - еврей. Русский еврей, разумеется. И гордость национальная (чуть ниже по тексту) это, конечно же, гордость того же пресловутого советского человека. Русскоязычного.

На этот раз, помимо преимущества огневого, было и значительное численное преимущество.

При написании истории обороны Новороссийска рубеж Адамовичева балка цемзаводы имел сразу двух влиятельных отцов-адмиралов: С.Г.Горшкова и Г.Н.Холостякова. Совершенно было забыто о тех, кто защищал цемзаводы и само шоссе. После публикации книги один из возмущенных ветеранов, майор запаса А.И.Русланцев, обратился к автору с письмом, которым вряд ли надеялся поправить тридцатилетнюю ошибку, просто воспользовался очередным случаем, чтобы в резкой форме снова излить возмущение ветеранов, десятилетиями тщетно пытавшихся напомнить о своем участии в обороне города. Тем не менее, именно с этого письма началось - при личном участии Главвоенмора Адмирала Флота СССР С.Г.