У истоков нового сознания :: Мотяшов Игорь
Страница: 3 из 7 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕБлизкий чужой человек. 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Сколь бы ни увлекали нас эмоционально картины, нарисованные автором, нас ни на миг не покидает разлитое в них напряжение мысли, ибо даже весьма удаленные от центральной идеи романа, кажущиеся вполне нейтральными детали на поверку так или иначе соотнесены с главенствующей идеей: грядущая пролетарская революция в России призвана в конечном счете перевести мир из состояния перманентного, опасно нарастающего г л о б а л ь н о г о п р о т и в о б о р с т в а, грозящего гибелью самому роду людскому, в состояние добровольного и осознанного, даже при сохранении неразрешимых противоречий, г л о б а л ь н о г о с о т р у д н и ч е с т в а. Путь Ивана Акимова из Нарыма в Стокгольм, путь Кати навстречу Акимову, пешие, конные и иные передвижения большинства других персонажей, внутренне перекликающиеся или спорящие с раздумьями героев о путях России, создают композиционно господствующий в романе м о т и в д о р о г и. Это дорога через зимние, заснеженные, прокаленные морозом таежные и степные пространства, рассеченные неукротимого нрава реками, через продутые свирепыми ветрами, не замерзающие даже в лютую стужу, тяжело дышащие болота, через кишащие пробивающейся к воздуху, к полыньям рыбой застывшие озера и плесы, через одинокие, тонущие в снегах заимки, зимовья и стойбища, через большие трактовые села и глухоманные поселки, через сибирские и иные города, через железнодорожные станции и границы. Кто только не встретится на этой дороге! Рыбаки и охотники, крестьяне, лавочники, хозяева постоялых дворов, солдаты, урядники, становые приставы, полицейские, жандармы, попы, кулаки-мироеды, сельские старосты, агенты и шпики охранки, солдатские вдовы, скопцы-изуверы, ссыльные, дезертиры, купцы, эсдеки-подпольщики, эсеровская агитаторша, старшинка остяцкого стойбища, тунгусы, офицеры, врачи, типографские наборщицы, грузчики - народ всяческого сословия и звания, занятий и возраста. Почти все они, подобно Акимову и Кате, тоже куда-то идут и едут каждый по своим неотложным и, как ему представляется, крайне важным делам. Но хотя пути их пролегают по одним и тем же дорогам, вдоль одних и тех же рек - Оби, Парабели, Кети, Чулыма, Юксы, через одни и те же села, постоялые дворы заимки, охотничьи становья, невозможно отрешиться от впечатления, будто едут и идут они дорогами разными. Словно бы проложенными в далеких друг от друга краях и эпохах. Так несопоставимо полярны их цели, системы жизненных ценностей, мотивы поступков. Так непохожи друг на друга они сами. Одной из важнейших тем в русской литературе, как известно, всегда была тема "дома". Ибо само понятие "дом" может быть столь же ключевым, основополагающим для понимания художественной писательской системы, как "мать", "семья", "родина", "природа". В определенном смысле вся история тяжкий, омытый потом и кровью п у т ь к д о м у, борьба за общественное устройство, при котором дом-душа, дом-жилище, дом-государство и дом-Земля гармонично сольются для каждого в одной нерасторжимой целостности. Творчество Г. Маркова продолжает традицию строительства дома в душе читателя, противостоя скептической, лишенной глубоких земных корней, ненадежной бездомности. В "Сибири" заклеймены бездомностью прежде всего охранители буржуазно-помещичьей, царской, кулацко-купеческой России: урядники, приставы, жандармы, полицейские, агенты охранки. Хотя они еще власть и убеждены если не в вечности трона, то в незыблемости собственности, хозяевам которой ревностно служат, у себя в стране, среди своего народа они - чужие. Оттого и мечутся неприкаянно, как полицейский Карпухин с напарником, по округе, сея страх, разор, горе и ненависть. И метания их так похожи на агонию опасного, но уже обреченного зверя. Иллюзорна, обманчива и прочность двухэтажных, обнесенных заплотами из смоляных и пихтовых плах хором Епифана Криворукова, братьев-скопцов, крупных и мелких торгашей, обирал, мироедов. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|