Убить чужим ножом   ::   Суворов Виктор

Власовское движение – народный ответ на злодеяния преступной братии, которая правила страной. Можно спорить о том, правильная ли это была реакция или неправильная, но не уйти нам от главного: сначала товарищи коммунисты организовали истребительную коллективизацию и искусственный голод с людоедством, трупоедством и почти открытой торговлей человеческим мясом на городских базарах, а уж потом власовское движение стало всего лишь несколько запоздавшим излиянием народной любви к своей родной рабоче-крестьянской власти. Хороша же была эта власть, если сотни тысяч молодых русских мужиков, в качестве меньшего зла, выбрали Гитлера.

История власовского движения – не моя тема. Я никогда ею не занимался. Но как любой, кто немного интересовался войной, знаю, что власовцев не было в Варшаве в момент подавления восстания 1944 года. Кроме того, никаких казачьих формирований в армии Власова тоже не было. Казаки – одно, а РОА – совсем другое. Для авторов этого замечательного творения, как для следователей ГУКР Смерш, все едино: что бригада Каминского, что казаки Краснова, что РОНА, что РОА Власова.

Все, что сообщил этот польский журнал, – бред. И следы из Варшавы ведут вовсе не в Лондони не в Бристоль, а Москву.

Граждане из «Граней», которые поместили это сообщение на своих страницах безусловно, ведают, что творят. На это указывает шулерский финт с № 31. В польском журнале эта дэза появилась не сегодня и не вчера, не в прошлом и не в позапрошлом году. Это публикация 2003 года! Если бы редактор «Граней» вместе с номером указал бы еще и год, то возник бы законный вопрос: с чего это тебя, мил человек, на протухшие сенсации повлекло? Но год специально не указан, потому и создается иллюзия свежести. Чувствуется знакомое дыхание родной совейской торговли. Уж, не из товароведов ли переквалифицировался сей распространитель невероятных новостей? Именно в совейской торговле штамповали на ящиках окаменелых пряников: «Срок хранения – один год». Без указания даты выпуска.

Но вовсе не «Грани» эту сенсацию начинали раскручивать. Первой в том забытом году была газета с курьезным названием «Комсомольская правда». Мне еще тогда хотелось услышать объяснения главреда «Комправды»: а в чем ваш интерес, гражданин Сунгоркин?

И зачем теперь уже «Граням» нужно было все это переписывать? Ту несчастную статейку в каком-то польском журнале не каждый ведь и заметит. Да и кто вообще в России читает польские журналы? Если бы «Комправда» не разразилась воплями, то кто бы когда о такой статье и узнал бы? Главный редактор, ясное дело, знал, что вся эта стряпня – чушь. Вот так тогда и пиши: паны ерунду городят! Но в детали не вдавайся. Не пересказывай! Зачем эту чушь повторять, зачем эту жвачку пережевывать? Что это? Потрясающая безалаберность при катастрофическим отсутствием профессионализма или же выполнение дядиного заказа?

И если статью подписал какой-то пан Занявский, то элементарная порядочность велит ссылаться именно на него, а вовсе не на меня. Сам ведь пан Занявский ни разу и не заявил, что я ему что-то передавал или что-то рассказывал. У него проще: «Суворов объясняет»… Кому-то объясняет. Не уточняя, кому именно. Статейка представляет как бы индеферентный взгляд со стороны: вот, мол, есть такой открыватель, что-то там ищет, что-то находит.

Я тоже могу так написать: Сунгоркин объясняет, что в тундре раскопал гробницу фараона…

Ужасно удобно: гонорар мне, а в дураках – он. Пусть теперь доказывает, что в тундре фараона не нашел да и не искал вовсе.