Вечный бой   ::   Карпов Владимир

- Ваш взвод там был?

- Так точно, - ненавидя себя, готовый провалиться от стыда сквозь землю, подтвердил Шатров.

А Таиров, будто нарочно, принялся его расхваливать:

- Вы действовали энергично и умело. Особенно мне понравилось ваше решение отражать контратаку в пешем строю. Быстрота и находчивость ваша меня просто поразили. Люди против танков - соотношение, на первый взгляд, несравнимое. Но в той обстановке это был единственно правильный выбор. Если бы вы остались в бронетранспортерах - вас три танка, несомненно, расплющили бы всех разом.

Шатров еле выстоял, пока генерал говорил о нем. Алексею было жарко, пот выступил на лбу. Казалось, присутствующие встречают слова генерала неодобрительным гулом. Шатров был уверен - всеобщее презрение офицеров батальона ему обеспечено. Однако, когда кончился разбор учений, сослуживцы стали поздравлять его с успехом. Шатров рассеянно отшучивался, искал взглядом майора Углова. Он хотел подойти к комбату, извиниться перед ним; он еще не знал, что скажет майору, но необходимость признаться в своей вине и в том, что он сам себе противен, так и бурлила в груди лейтенанта.

Они встретились при посадке на машины, когда разъезжались к своим подразделениям. Шатров увидел комбата и умышленно остановился на его пути:

- Разрешите обратиться, товарищ майор?

- Слушаю вас, товарищ Шатров, - приветливо сказал комбат. - Сегодня вы у нас герой!

- Какой там герой... Простите меня, товарищ майор, за причиненные вам неприятности.

Голос у Шатрова был глух и дрожал от волнения.

- Ну, дорогой мой, вы сгущаете краски! - стараясь успокоить молодого офицера, сказал комбат.

Конечно, стоять "на ковре" дело пренеприятнейшее... На учении со всяким может такое случиться - на то оно и учение. Не казните себя. Я зла на вас не затаил. Тем более что вы лихо исправили свою ошибку! Много ли нужно человеку для счастья? Иногда всего несколько слов или просто ощущение, что ты не в тягость людям, что ты в кругу товарищей.

Колонны танков, бронетранспортеров и артиллерии вошли в город. От тяжелых машин вздрагивала земля и глиняные домишки, стоявшие по обе стороны дороги.

Это был тот же плоскокрыший, голый, без деревьев, Рабат, но после песков и неотступной пыли он теперь выглядел благоустроенной обителью.

В полковом городке было чисто, тихо, выметено и побелено. Все казалось родным, домовитым, приятным. Самым шумным местом в городке после учений стал автомобильный парк. Командир полка приказал офицерам все привести в готовность к немедленным действиям и только после этого уходить домой.

Пусть подкашиваются ноги от усталости, пусть шумит в голове и глаза слипаются от пыли - нужно почистить оружие, заправить машины, разложить все припасы и снаряжение на места, где руки их привычно найдут по сигналу "Тревога".

С приходом в городок у Шатрова ощущение усталости как-то уменьшилось. Наверное, это произошло от предвкушения близкого отдыха, радостной встречи с Надей, теплого душа, бодрящего холодка чистого белья, белой скатерти на столе, вкусной домашней еды и сладкого спокойного сна в тишине и прохладе комнаты. Все это было так близко и доступно, что от одного сознания предстоящего удовольствия и покоя по телу иногда пробегал легкий щекочущий озноб, а на душе становилось светло и радостно.

Шатров руководил работами своих подчиненных. Колотухин и Нигматуллин копались в моторе. Сержант Ниязбеков уже успел побывать со своим бронетранспортером на мойке - "броник", блестящий от воды, ярко-зеленый, будто улыбался оттого, что его помыли и вычистили.

"А где Судаков?" - вспомнил лейтенант. Алексеи нашел солдата внутри бронетранспортера. Ему, видно, поручили очистить кузов от пыли. Судаков водил сухой тряпкой по бортам и сиденьям и, по сути дела, гонял пыль с места на место.