Ведомые Дракона   ::   Тищенко Александр Трофимович

Новиков рассказал, как действовали "чайки" в Монголии. К месту боя они подходили с выпущенными шасси, на небольшой скорости. Японцы, конечно, скептически посматривали на "тихоходов". Но в решающий момент наши летчики убирали шасси, давали полный газ двигателям и устремлялись на врага. Внезапность атаки, шквал огня (И-153 был вооружен четырьмя скорострельными пулеметами) вносили замешательство в ряды японцев, и они, неся потери, покидали поле боя.

- Но так продолжалось недолго, - заключил Новиков. - Японцы раскусили нашу тактику, пообвыклись и стали вступать в бой с "чайками" охотнее, чем со старенькими И-16.

Рассказ Новикова заставил нас призадуматься. Обычно каждый новый самолет обладает гораздо лучшими качествами по сравнению с предшествующими. А вот истребитель И-153 почему-то не подчинился этой закономерности. Поступив на вооружение в 1939 году, он оказался не лучше существовавшего до него "ишака". Невольно возникали вопросы: почему наши конструкторы создали такой самолет, не является ли биплан И-153 шагом назад по сравнению с монопланом И-16? Более того, не затормозила ли "чайка" оснащение нашей авиации лучшими истребителями?

Разговор, как говорится, начал переходить на крутые виражи. Но нам не удалось довести его до конца. Над аэродромом появился самолет, который мы еще не видели. Остроносый, с тонким удлиненным фюзеляжем, он стремительно сделал круг и пошел на посадку.

- Неужели комдив на новом? - высказал догадку Батычко и поспешил к самолету.

Так оно и оказалось. Подполковник Савицкий, всегда первым в дивизии осваивавший новые машины, на этот раз прилетел на истребителе Як-1. Мы, конечно, окружили самолет, с нетерпением ожидая окончания разговора между командиром дивизии и Батычко. Вот Савицкий подошел к нам и, похлопав рукой по крылу "яка",сказал:

- Хорошая машина. Скорость около шестисот. Исключительно легка в пилотировании. Вооружение - пушка и крупнокалиберный пулемет. Смотрите, а то времени у меня в обрез.

Мы удивленно переглянулись. Обычно командир дивизии, беседуя с летчиками, не ссылался на недостаток времени. Он всегда доводил разговор до конца, отвечал на все наши вопросы. Особенно когда речь шла о чем-то новом. А тут... Видимо заметив наше недоумение, Савицкий внес ясность:

- Прощаться прилетел. Уезжаю на фронт.

Вот оно что! И сразу же мелькнула мысль: а может, всей дивизии приказано подняться с места? Но Савицкий погасил нашу робкую надежду.

- А когда же мы на фронт, товарищ подполковник? - спросил командир эскадрильи.

- И ваше время придет, товарищ Батычко. Непременно! Война оказалась тяжелой. Всем дела хватит, - ответил Савицкий, садясь в самолет.

Провожая взглядом удаляющийся истребитель, мы не переставали любоваться им. Куда "чайке" и "ишаку" до него! Вот бы нам такие! Мы понимали, что новые самолеты нужнее там, на фронте, но все же не теряли надежды, что и нам скоро доведется полететь на "яке", а может быть, и повоевать на нем.

3

И наше время, правда спустя несколько месяцев после прощального разговора с командиром дивизии, все же пришло. В конце 1942 года летчики полка, передав "чаек" новым хозяевам, пололи руки своим боевым друзьям техникам, механикам, мотористам - и сели в скорый поезд Владивосток Москва.

Незадолго до отъезда в руководстве полка произошли изменения. Командиром был назначен майор Еремин. Осанистый, спокойный, с требовательным баском и волевым подбородком, он производил впечатление человека командирского склада. И все же мы без особого воодушевления восприняли его приход. Еремин был новым человеком в полку, людей не знал, да и мы не успели как следует присмотреться к нему. А ведь нас отправляли на фронт...