Ее все любили   ::   Эксбрайа Шарль

Полагаю, нет смысла притворяться, мсье комиссар, поскольку все - по крайней мере в суде и полицейском управлении - давно были в курсе. На протяжении многих лет мы с Элен не понимали друг друга. Мне известно, что Перигё восхищался самой Элен, ее милосердием и готовностью жертвовать собой ради других. В некоторых кварталах о ней говорят вообще как о святой. И вы, конечно, понимаете, что каждодневное общение со святой дело, так сказать, не совсем легкое, необходимо обладать соответствующими качествами, которых у меня нет.

Комиссар смутился. Добросовестный служащий, верный супруг, мелкий буржуа со скромным кругозором, он привык к строго определенному образу жизни, где все оставалось прежним и через день, и через месяц, и через год, не считая прибавления массивности в теле и седины в волосах. Откровенные признания прокурора, что он и его жена были чужими друг другу людьми, не укладывались у него в голове и вызывали тягостное чувство. Это подрывало принципы, которые были основой его собственного существования. Арсизак почувствовал, что его откровения привели в некоторое замешательство собеседника.

- Вас это шокирует, мсье комиссар?

- Нет, нет, что вы... У каждого своя жизнь.

Неуверенность в тоне полицейского едва не вызвала улыбку на лице Арсизака.

- Прислуги в доме нет?

- Только две приходящие на день женщины. Их рабочий день заканчивается самое позднее в шесть вечера.

- У них есть ключи?

- Да, у обеих.

- Вам известны их фамилии, местожительство?

- Право... Я знаю их имена - Маргарита и Жанна, а вот где живут...

- Вам придется, мсье прокурор, поискать их фамилии и адреса в бумагах мадам Арсизак, чтобы мы могли навести о них справки.

- И та и другая - славные женщины...

- Вне всякого сомнения, мсье прокурор, вне всякого сомнения, однако у них могут быть не совсем достойные родственники, наконец, знакомые, знавшие, что у них были ключи от вашего дома... Учитывая все это, у вас нет никаких предположений относительно того, что толкнуло грабителя - а я убежден, что убийство не входило в его планы и что он был застигнут мадам Арсизак в тот самый момент, когда колдовал над сейфом, - действовать именно этой ночью?

- Признаться... Маргарита и Жанна были в курсе, что Элен поедет, как она это делала каждый месяц, на три-четыре дня в Бордо, чтобы побыть рядом со своей матерью.

- Вот это становится уже интересным... И на сей раз мадам Арсизак не уехала?

- Нет, почему же, однако она неожиданно вернулась раньше.

- Неожиданно? Тем самым вы хотите сказать, что не были предупреждены заранее о ее возвращении?

- Именно это я и хочу сказать.

- Вот как... И конечно, вам неизвестны причины, заставившие мадам Арсизак внезапно изменить свои планы?

- Вовсе нет, здесь нетрудно догадаться... Элен знала, что у меня есть любовница, и наверняка ей хотелось поймать меня с поличным, то есть убедиться в моем отсутствии ночью.

Тон, которым откровенничал прокурор, был глубоко неприятен комиссару, в душе которого все буквально кипело от такого цинизма. Обычно, черт возьми, подобные делишки стараются не выставлять напоказ, тем более когда речь идет о прокуроре республики!

Сези предпочел сменить тему разговора.

- Мне необходимо осмотреть сейф. Вы не могли бы сказать, каким образом он был вскрыт?

- Самым простым из всех способов - путем подбора нужного шифра.

- В таком случае мы имеем дело либо с заезжим гастролером - чему я, признаться, не особо верю, поскольку эти "артисты" обычно не снимаются с места из-за тридцати тысяч франков, - либо с тем, кому был известен код замка вашего сейфа. Кто знал об установленной вами шифровой комбинации?

- Моя жена.

- Только?

- И я.

- Не могла ли она сама открыть сейф под угрозой расправы?

- Мне трудно что-либо сказать на этот счет, следствие поручено вести вам, а не мне.