Записки из лётного планшета   ::   Лядский Тимофей Сергеевич

Истребительной авиацией противника не был сбит ни один из летчиков, которых я водил в бой.

Летчиков, воевавших на штурмовиках, можно было разделить на несколько категорий. Прежде всего - храбрые, честные воины. Первым храбрецом у нас был А. Кузин. К этой категории можно было отнести и техника Яшу Фетисова, который обслуживал мой самолет. Он даже ухитрялся летать на боевые задания! Упрашивал штатных воздушных стрелков уступить ему место в самолете. До войны был отличным охотником, очень метко стрелял...

Чего греха таить, были летчики, которые боялись летать на боевые задания. Некоторые умело скрывали свой страх. Я, как и большинство моих товарищей, не был безрассудно-бесстрашным, но в сложной обстановке соображал неплохо. Неоднократно спасал своих подопечных от немецких истребителей. Однажды после посадки на рулении у моего самолета отвалился фюзеляж. Хорошо что не в воздухе. Подо Ржевом меня подбил Me-109 ("мессершмидт"). Чудом уцелел. Сел в поле на фюзеляж. При полете в район Великих Лук, ст. Чернозем, лопнул выхлопной клапан мотора, тоже был вынужден сесть в поле. В том полете сбили два наших самолета.

Большие потери летного состава во многом объяснялись неумелым руководством старших командиров (от командира полка и выше). Сами не летали, но награды получали регулярно. После гибели летного состава они даже не делали разбора полетов, не анализировали причины неудач. Во время выполнения одного боевого задания погибли 18 человек - и никакого анализа причин. Были у нас и такие "летчики", которых близко к самолету нельзя было подпускать. Но это мы поняли потом, спустя годы...

25.05.42 г.

Опять переезд. Отдых закончился. Пора браться за дело. Едем по маршруту Верея - Дорохов - Москва - Куйбышев переучиваться на самолет Ил-2.

Приехали в село Кинель-Черкассы. Завод в Смышлаевке по производству Ил-2. Здесь глубокий тыл. По-моему, даже немецкие разведчики не летают. Хотя на Саратовский завод, где выпускают истребители Як-1, делали налеты.

17 мая послал Груне облигации. 19 мая из Москвы - письмо от нее и от Зайцевой. Сегодня пишу им.

Пока ничего нового и интересного нет. Записывать нечего. Все впереди. Прибыли сюда 23 мая. Деревня. Жизнь провинциальная. Много эвакуированных. Живем в бараке. Видим облеты Ил-2.

14.06.42 г.

Получил 3 первых провозных на Ил-2. Сначала были занятия по изучению самолета. К 1 июля должен все закончить - и на фронт.

Сегодня в воздухе загорелся Ил-2, вошел в пике, врезался в землю. Летчик выпрыгнул, но парашют не раскрылся.

Когда же получу письмо от Груни? Ведь я ей должен посылать деньги, но не могу, не зная, дойдут ли.

15.06.42 г.

Прошло уже около 3 месяцев, а от нее нет весточки. Не знаю, как она живет, что с ней. Все пережито, но не забыто. К прошлому возврата нет. Уже не придется переживать любовные чувства. Поздно, некогда. Думаю, что полюбить по-настоящему можно только один раз.

В селе Кинель-Черкассы иногда пью молоко, каждый вечер грызу семечки (здесь так принято), иногда играю в волейбол, часто хожу в кино, на концерты. По приезде сюда от радости встречи с новыми людьми начал было заводить знакомства...

4.07.42 г.

Кинель-Черкассы с авиационным заводом находятся севернее Куйбышева километрах в 30, а мы перебрались южнее - в Кряж. Первая стадия переучивания на самолете закончилась. Здесь будем обучаться боевому применению: летать строем, стрелять из пушек, пулеметов, бомбить и все прочее, что потребуется в бою.

В Кинель-Черкассах привык. Нескучно. Получил единственное письмо от Груни. Очень хорошо. Не знаю, получила ли она деньги. Здесь пробудем недолго. Но погода (дожди), наверное, задержит...

Немцы опять начали наступление по всему фронту, но на этот раз таких успехов как в 1941 году у них не будет.