Адмиральский кортик   ::   Корецкий Даниил

Марочникова развела руками:

- Так много вопросов... Давайте я буду рассказывать все подряд, а если чего упущу - вы напомните?

- Ну что ж, давайте так. - Про себя я отметил, что она уверенно держится в кабинете следователя, пожалуй, слишком уверенно для своего возраста.

- Значит, так... С Валеркой мы познакомились года два назад, кажется, на какой-то вечеринке или на танцах, точно не помню. Ну, встречались, ходили в кино, театры, кафе. Знакомых у него много, да и у меня тоже, часто собирались компаниями, ну, музыку послушать, шампанского выпить. Вначале в городе, у кого-нибудь дома, а потом стали ездить на дачу к Валере. У него дедушка был адмирал... - Ирина на мгновение умолкла и выжидающе посмотрела на меня, очевидно, ожидая реакции удивления. Но я молча ждал, и она продолжила:

- И у дедушки чудесная дача, знаете, такое уютное место - кругом лес, в общем, красота. Мы туда приезжали обычно на день-два, человек по шесть, и всегда было все нормально. Музыку слушали, у него записи классные, танцевали, вина хорошего выпьем, там запас марочного, импортного... В общем, отлично время проводили. Дача со всеми удобствами, даже финская баня есть...

- Почему финская? - не выдержал я.

- А какая же? Финская баня, так и Валера говорил...

- Ну хорошо, продолжайте.

- Всегда все нормально было, ни драк, ни скандалов, а тут вдруг такое дело... Не надо было в этот вечер ездить, ничего бы и не случилось...

- Подробнее, пожалуйста.

- Ну все как обычно - приехали вечером я, Машка Вершикова, Валера и Федор. Машку-то я уже давно знаю, а Федю в первый раз в жизни видела, это она его привела. Ну, сели, поужинали, магнитофон послушали, потанцевали... Все нормально... Я пошла наверх спать, а разбудила меня уже милиция... Оказывается, такое несчастье...

- Скажите, Марочникова, вы были сильно пьяны в тот вечер?

- Кто, я?! - Ирина посмотрела такими изумленными чистыми глазами, что мне должно было стать стыдно за допущенную бестактность. И может быть, стало бы, если бы я не читал справку дежурного следователя, в которой черным по белому написано: "Опросить Марочникову не представилось возможным ввиду того, что она находится в сильной степени опьянения".

- Кто, я?! - повторила она. - Да я вообще больше трех рюмок никогда не пью!

- Значит, это были вместительные рюмки. - Я показал свидетельнице справку, и она мгновенно перестроилась:

- В этот вечер и правда немного перебрала. Знаете, коньяк на шампанское...

- А остальные?

- Да как вам сказать... Валерка выпил прилично, Машка тоже свою норму выбрала. А Федя - тот сачковал.

- Не ссорились?

- Нет, что вы! Какие там ссоры! Все чинно-благородно.

- Чинно-благородно! Прямо тишь да гладь! Как же в такой благополучной компании могло произойти убийство?

- Понять не могу! Машка, конечно, деваха с закидонами, но такое... Может, баловались по пьянке, он и напоролся случайно?

- Вы ее хорошо знаете?

- А как же! Подружками были! Развлекались вместе, то да се... Она баба компанейская, веселая. Но с вывертами. Никогда не знаешь, что выкинет. Бывает, сядет ни с того ни с сего в угол - все танцуют, а у нее глаза на мокром месте. Что у человека внутри, разве ж узнаешь. Чужая душа - потемки...

- Какие у вас с Золотовым отношения?

- Ну ясно какие! Неужели непонятно?

Мне было понятно, но допрос тем и отличается от обычного разговора, что в протокол вносятся не догадки, умозаключения и намеки, а слова, прямо и недвусмысленно высказанные собеседником. Хотя бывает, что добиваться этих прямых слов неудобно. Но ничего не поделаешь.

- Признаться, непонятно. - Я выжидающе смотрел на Марочникову.

Она досадливо поморщилась и передернула плечами.

- Ну живу я с ним. Что такого - мне же не шестнадцать лет. Надеюсь, в протокол вы этого записывать не будете?

- Придется записать. Как и все, о чем говорим.