Завтра будет поздно :: Дружинин Владимир Николаевич
Страница: 36 из 37 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕМадам, уже падают листья - Александр Вертинский 30.08.10 - 01:23 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Дрожа он лежал под кустом, а затем, увидев Михальскую и Фюрста, вышел к ним навстречу. Бросился в ноги, умоляя не посылать больше на передовую.
- Я пообещала, - сказала Михальская. - Неволить не имеем права. Но обер-лейтенант взял его в оборот. Вещать было уже поздно, спать не хотелось. Мы осмотрели звуковку, нашли пробоину. Шабуров вставил запасную лампу. Фюрст, сидя в сторонке на пеньке, продолжал беседу с Гушти. Тот стоял перед офицером навытяжку и монотонно повторял: - Яволь, господин обер-лейтенант! Фюрст сердился, брал себя в руки, снова выходил из себя. - Гушти - филистер, - обращаясь ко мне, произнес Фюрст. - Филистер, повторил он. - .Дурная порода. Он доставит нам еще много хлопот в Германии. - Он деловито наморщил лоб. - О, ему нравится быть при штабе, на привилегированном положении. Еще бы! - Он трус, - сказал я. - Да. Он хочет переждать войну, только и всего. Я ставлю перед ним вопрос прямо, господин лейтенант. Готов ли он бороться за новую Германию? Не знаю, с ним надо еще поработать. И Фюрст насупился, давая понять, что работа предстоит нелегкая и будущее Гушти для него не ясно. Я отдыхал от тревоги. Хорошо, что не сбежал. Трус - только и всего. Впоследствии подтвердилось: в чертежах он не наврал, фашисты переставили огневые точки. Подходит Михальская с папиросой в руке. Фюрст чиркнул спичку. Я невольно слежу за ним. Фюрст держит спичку твердо, ловко. Мне совсем не до того сейчас, но я все-таки смотрю. День прошел спокойно. Ночью звуковка снова наставила рупоры на холм, занятый немцами. Калеван-линн окружен. Единственное спасение - в капитуляции. Немцы слушали тихо. Музыки мы им не дали на этот раз. Микрофон взял Фюрст. Он очень волновался. Он путался в проводе, уронил микрофон и неуклюже искал его топча папоротники. Я показал ему мои валуны в канаве и, когда он, сопя, уселся, накинул на него плащ-палатку. - Вы помните меня, - начал Фюрст. - Я обер-лейтенант Фюрст, бывший командир второй роты. Я жив, я в русском плену... Ночь была светлая. На фоне холодного фарфорового неба ясно выступали очертания высоты Калеван-линн, пологой гладкой, словно укатанной. Я видел, как одна за другой гасли редкие вспышки, только один пулемет еще отбивал дробь. - Вы узнаете меня? - спрашивал Фюрст... - Ты, лейтенант Блаумюль Эмми, мой партнер по шахматам! Ты, наш чемпион бокса унтер-офицер Гаутмахер, Франц, рыжий Франц! Ты, обер-ефрейтор Габро, носатый Габро, прозванный аистом! Вы узнаете меня? Отвечайте же, черт вас возьми, когда с вами говорит ваш командир, хотя и бывший! Отвечайте, как можете, - ракетой, трассирующей очередью! - Узнали, - облегченно вздохнул Шабуров, стоявший рядом со мной на опушке, в ольшанике. Рука Шабурова до боли стиснула мое плечо. Там, над траншеями немцев, плясали, растворялись в воздухе ярко-красные стрелы. - Слушайте мой совет, кончайте с проклятой войной! - гремел голос Фюрста. - Это говорю вам я, Фюрст. Кончайте, пока вы живы! Рассвело. Холм был в серой пелене тумана. Солнце пробивалось где-то в глубине леса, позади нас. Туман порозовел и начал таять. Чья-то фигура вдруг выросла перед нами в кустах. Это был капитан, командир роты разведчиков, в летней форме, в пилотке вместо кубанки, - я не сразу узнал его. - Красота-а! - протянул капитан, засмеялся и сел на ступеньку машины. - Мои славяне за "языком" пошли, а привели полдюжины, целое боевое охранение. Немцы рубашки на себе разорвали, машут: "Гитлер капут!" Смеясь, он рассказывал, каких отборных солдат послал в разведку. По всем статьям отличные солдаты. Обстановка серьезная. Место голое, риск. Мне понятна его радость, Он послал на опасное дело самых опытных, самых умелых. И тревожился за них. Я спросил его о Кураеве. - Вот и он тоже ходил, - сказал капитан. - Как же! Где потруднее, там и Кураев. Из всех солдат солдат. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|