Жизнь и судьба русского генерала Антона Ивановича Деникина   ::   Козлов Александр Иванович

на совещании руководителей Ставки, главнокомандующих фронтами и представителей исполкома Петроградского совета, проходившем в столице, генералы Алексеев, Брусилов, Щербачев, Гурко и другие предъявили Временному правительству очень жесткие требования. Выступил и Деникин, обвинивший в гибели армии не только большевиков, как и все, но и Временное правительство, меньшевиков и эсеров, пытающихся превратить ее "в средство для разрешения партийных и социальных вожделений".

8 мая в Ставке, находившейся в Могилеве, был созван съезд офицеров от фронтовых и тыловых частей. Алексеев произнес зажигательную речь: "Россия погибает. ...Где та сильная власть, о которой горюет все государство? ...Классовая рознь бушует среди нас. ...Мы все должны объединиться на одной великой платформе: Россия в опасности". Деникин, под стать своему патрону, заявил: "Глядим в будущее с тревогой и недоумением. Ибо нет свободы в революционном застенке! Нет правды в подделке народного голоса! Нет равенства в травле классов, и нет силы в той бездумной вакханалии, где кругом стремятся урвать все.., где тысячи народных рук тянутся к власти, расшатывая ее устои". Наэлектризованный съезд офицеров заявил, что подчинится только "твердой, единой, а не взывающей" власти, "не считаясь совершенно с расхождением в области социальной".

Это был вызов не только революционной демократии, но и за несколько дней до этого сформировавшемуся первому коалиционному Временному правительству. Военный министр А. Ф. Керенский сместил с постов Алексеева и Деникина, уволил в резерв около 150 старших начальников, включая 70 командиров дивизий. Верховным главнокомандующим был назначен Брусилов. Деникин отправился командовать Западным фронтом. Расставаясь с ним, негодовавший Алексеев сказал: "Вся эта постройка несомненно скоро pyxнет; придется нам снова взяться за работу. Вы согласны, Антон Иванович, тогда опять работать вместе?" Не раздумывая, Деникин подтвердил свою готовность.

Теперь в поисках диктатора верхи остановили свой выбор на генерале Корнилове, проявившем свою решимость покончить с революцией. Правая печать заговорила о его "гениальных способностях". К нему питал расположение и Керенский. В мае, когда, А.М.Каледин был избран донским атаманом, на его место командующего 8-й армией был назначен Корнилов, а 7 июля он стал главнокомандующим Юго-Западным фронтом, несмотря на возражения Алексеева и других.

16 июля Керенский созвал совещание в Ставке для выяснения последствий июльского поражения на фронте и дальнейших основных направлений военной политики. Корнилов, отсутствовавший на совещании, в присланной телеграмме потребовал наведения порядка и оздоровления командного состава. Его горячо поддержал Деникин. Выступая на совещании, он заявил: "У нас нет армии. ...Развалило армию военное законодательство последних четырех месяцев", вводимое сначала под "гнетом советов", а потом ставшее системой; Временное правительство должно осознать свою вину, отменить солдатскую "декларацию", упразднить комиссаров и комитеты, вернуть власть начальникам и восстановить дисциплину, покончить с военными бунтами, ввести смертную казнь в тылу. Глядя на Керенского, Деникин сказал: "Вы втоптали наши знамена в грязь. Теперь... поднимите их и преклонитесь перед ними. ...Если в вас есть совесть!".

Керенский был потрясен. Оправившись, он поспешил протянуть ему руку: "Благодарю Вас, генерал, за то, что Вы имеете смелость высказать откровенно свое суждение". Позднее он писал: "Деникин наиболее ярко изложил ту точку зрения, которую разделяли все...". И Керенский сделал окончательный выбор в пользу Корнилова, поскольку Брусилов, по его заключению, вел курс "с ориентацией на массы больше, чем на командный состав". 19 июля он назначил Корнилова на должность Верховного главнокомандующего русской армии. 24 июля Корнилов телеграфировал Деникину: "С искренним и глубоким удовольствием я прочитал Ваш доклад...