Журналистика и разведка   ::   Чехонин Б

Нашелся директор, который, ознакомившись с анкетой Марка, пригласил его в свой кабинет и, понимающе глядя в глаза, сказал только одну фразу: "Ну что, намучился, бедняга?"

Так на заявлении появилась краткая резолюция - "зачислить".

Я познакомился с Марком в 1973 году, когда он уже был видным конструктором оборудования строительной индустрии. Как-то на международной строительной выставке в Москве шведы заинтересовались его умными машинами. Марку последовало предложение уехать работать в Швецию. В Скандинавии ему пообещали высокооплачиваемый пост, виллу, точнее две - одну в Стокгольме, вторую в южной стране, на выбор, и, естественно, шведское гражданство. Аналогичное предложение сделали ему до этого итальянцы. Марк предпочел остаться в скромной квартирке на Спиридоньевке и в научно-исследовательском институте с мизерной заработной платой. Сейчас он может выехать в Германию. Как инвалид войны и еврей, он имеет там право на гражданство, жилье и приличную пенсию. Власти ФРГ заботятся даже о "чужих" участниках войны и создают им условия для нормальной жизни. Сын "врага народа" отказался от предложений итальянцев и шведов, а также от возможности выезда в Германию. В свои теперь уж семьдесят с лишним лет он продолжает изобретать новое оборудование и строить заводы на родине.

Кто он, этот Марк,- чудак? По прошлым меркам нашего времени патриот, человек, который не сводил смысл жизни к рублю или доллару. По нынешним, возможно, действительно чудак. Но именно такие вот чудаки и украшают наш холодный и жестокий мир в современной полубандитской России

Дома у Марка мы с женой познакомились и с другими неординарными людьми, и прежде всего с его матерью. После многолетней "отсидки" жена расстрелянного "врага" и мать фронтовиков долго скиталась по отдаленным местам Сибири. Действовал запрет на ее возвращение в Москву. Она запомнилась мне как удивительный человек - не озлобившийся, до глубокой старости сохранивший веру в "настоящий социализм" и чувство юмора. Это, видимо, и помогло ей пережить трагедию мужа, бесприютность двух сыновей на воле и ужасы тюрем ГУЛАГа.

А известный писатель Лев Разгон, добрый знакомый Марка! Он повторил судьбу Этель Исаковны Нейфельд, только в расширенном варианте. О проведенных годах за колючей проволокой он написал интересные книги. И характерно: в них и в наших разговорах за праздничным столом в доме на Спиридоньевке, откуда ушли под расстрел многие творившие революцию, было не услышать, не уловить неистребимой озлобленности и доведенной до ненависти горечи воспоминаний. Разные бывают люди, и разные они выбирают судьбы. Одни, как дети сильных мира сего, бегут на Запад, другие - их подавляющее большинство - остаются на родине, разделяя боль, страдания народа и его надежду построить когда-нибудь счастливую, справедливую жизнь, свободную от трагедий былого социализма. Кстати, о социализме. Мне часто в этой связи вспоминаются слова, приписываемые Бисмарку. Когда в пору зарождения марксизма его спросили, можно ли построить социализм, он, подумав, ответил: "Можно. Только для этого надо выбрать страну, которую не жалко".

История СССР богата экспериментами, в том числе в плане косметического обновления социалистической системы. У всех на памяти, что из этого получилось. Взять хотя бы недавний пример - попытку Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева совершить новую революцию и построить "социализм с человеческим лицом". Признаюсь, я с энтузиазмом и верой воспринял эту попытку. Надоели немощные старики типа Брежнева, который у меня на глазах не мог сойти в Индии без поддержки сотрудников охраны со ступеней президентского дворца. Надоела цепь похорон его наследников. Как тут не влюбиться с ходу в нового молодого генерального секретаря. Он не только бодро преодолевает конвейерную ленту автомобильного завода в Москве, но и произносит умные речи, произносит не шамкая, не цокая языком.