Sex Pistols - История изнутри   ::   Верморел Фред

Опрокидывались. Очень в кайф было. И знаешь, им просто насрать на все было. И Боб Харрис под конец выдал: «Та, та, та, та, мок-рок, мок-рок» (рок-пересмешник п. п.). Все что надо и всего в двух словах. Я думаю, это было здорово.

ГЛЕН МЭТЛОК: Мне хотелось быть в своей группе, потому что я никогда не слышал команду, которая была бы для меня правильной, соответствовала бы тому, чего я хотел. Я хотел делать это в первую очередь для себя, чтобы потом слушать это по радио. Не потому, что это именно я, а потому что я хотел именно это услышать. И нужен был другой текстовой замес. Знаешь, в то время все было так плоско, скучно. Все, что хоть немного заводило, было слишком умышленным, слишком искусственным, слишком позерским по отношению к реальности. Как если бы кто-то сел и высидел мысль или идею, о, да я сам собирался делать что-то такое. Как Дэвид Боуи или Roxy Music, а это очень умышленные штуки. Это давным-давно пора было снести на свалку, потому что никаким рок-н-роллом там и не пахло.

СТИВ ДЖОНС: Итак, Уалли получил пинок под зад, и я взял гитару. Играть я умел, знал несколько аккордов, и нам нужен был только вокалист. Малькольм в магазине во все глаза смотрел, мы даже пытались взять одного чувака, но он был никуда не годный, еще хуже, чем я.

Вот Джон и пришел в магазин... До этого я видел его последний раз 6 месяцев назад. Я подумал, что он ничего и сказал Малькольму: взгляни на него, у него были зеленые волосы он, как раз покрасился в зеленый цвет. Вот, пришел он в магазин и Малькольм, кажется, спросил его: «Ты хочешь быть солистом?». Он сказал: «Да, не против», что-то такое. И мы договорились встретиться в пабе на углу.

Мы пошли встречаться с ним, и он все время прикалывался, мы тоже, правда, прикалывались над ним, мы думали, что он хроник такой, да и понта в нем много было. Пришел он с дружком, мы часок поболтали, и он сказал: «Окей, я буду на прослушивании, только когда?» Мы сказали — завтра вечером. А потом у нас появилась идея взять его с собой в магазин, чтобы он спел у проигрывателя. Мы сказали ему это и пошли в магазин. Он открыл проигрыватель, поставил Элиса Купера. Все это время он прикалывался — над нами и вообще надо всем — он просто делал вид, что он крутой певец. А мы подумали, что он действительно кайфовый. Истерика такая, я подумал. А о нас он думал, наверное, что мы сборище идиотов. В общем, тогда все и началось. Мы начали репетиции.

В: Что вы решили с Джоном конкретно?

ПОЛ КУК: Мы подумали, он то, что нам надо. Слегка невменяемый, как раз фронтмэн. Нам это и нужно было — человек, у которого бы были четкие идеи что и как надо делать. И мы знали в полный рост это. Даже несмотря на то, что он петь не умел. Он не особенно переживал из-за этого, а мы сами еще только учились играть и тоже не переживали — есть там у него голос или нет.

В: Как остальные ребята воспринимали Джона, когда он к вам присоединился?

ГЛЕН МЭТЛОК: Сначала Стив и Пол относились к нему не больше, чем к шутке. Знаешь, поначалу они просто прикалывались над ним, а он прикалывался над ними. Они думали, что он такая марионеточная фигура. Я подумал: да, в нем есть свое безумие, и вроде бы можно начинать. И' начинать прямо сейчас. Мы же репетировали около полутора лет, даже 2 года. Не солидные репетиции, а так, играть учились...

Да, мы застряли на этом и нам хотелось выйти уже и сыграть как следует. И когда появился Джон, стало понятно, что он правильный парень для группы. И все было готово, чтобы начинать.

В: А почему, как ты думаешь, он стал фокусом группы, почему именно о нем все говорят?

ГМ: Не знаю. Я считаю, что он просто много на себя берет и в нем безумия столько, сколько надо.

В: А что ты понимаешь под безумием?

ГМ: Ну, он псих немного, и смотрит он немного как психотик.