Как самостоятельно избавиться от курения   ::   Мучник Юрий

Курение воспринималось как норма поведения взрослого человека. Взрослого!

Когда я и мой брат играли во «взрослых», то обязательно «курили»: свертывали из бумаги трубочки, делали вид, что поджигаем их, втягивали и выпускали воздух. В общем, осваивали двигательные навыки курения. Имея практически неограниченный доступ к папиросам отца, которые всегда лежали на его письменном столе, мы с братом не поддались искушению реально попробовать. На папины папиросы в тот период было наложено табу. В более старшем возрасте, должен признаться, мы это табу не раз нарушали.

Первая проба была сделана в возрасте 5-6 лет. В подвале, где хранились дрова (а в то время в Ленинграде на Петроградской стороне еще было печное отопление), мы нашли две пачки папирос «Звезда». Это были желтоватые коробочки с блеклым красным изображением военного мотоциклиста в шлеме со звездой. Получив в безраздельную собственность такое сокровище, мы не могли не попробовать. Сидя под большим обеденным столом, который являлся для нас надежным убежищем при скоплении гостей, мы подожгли свои первые папиросы и стали пускать дым. Делали это очень осторожно, чтобы не закашлять. Курением этот процесс можно было назвать лишь условно: мы просто набирали в рот дым и тут же выпускали. Большого физического вреда подобное «курение» нам не принесло, если не считать нагоняя, полученного от родителей. Папиросы у нас отобрали и с позором выставили из комнаты. Вторая пачка, «благоразумно» спрятанная в укромном месте, была роздана приятелям во дворе.

Первый опыт отравления никотином был приобретен значительно позже, в возрасте 10—11 лет. В этот период наша страна активно торговала с Кубой. В магазинах появился сахарный песок желтоватого цвета с легким запахом нефти, кубинский ром и сигары. Последние пленяли мальчишеское воображение своей экзотичностью. На Петроградской стороне в то время существовало два табакторга. Это были специализированные магазины, торгующие табачными изделиями. Один из них стал называться «Гавана», и продавали там преимущественно сигары. Каких только не было: сигары тоненькие, как сигареты, и сигары толстые, как сосиски, сигары в деревянных ящиках с изящными рисунками и позолотой, сигары в стеклянных пробирках и алюминиевых футлярах, сигары в фольге и деревянном пенале. Соблазн был слишком велик. Поэтому вполне понятно, что, накопив некоторую сумму денег, мы с приятелем купили пару сигар (размером побольше, ценой подешевле) и в субботний вечер устроили «загул». Лежа на куче песка на заднем дворе, мы курили и вели «светские беседы». Мы почти не затягивались, но все же через некоторое время почувствовали головокружение и «дурман» в голове. Домой пришли бледно-зелеными, нас шатало, и даже несколько раз вырвало. Вечер, да и весь следующий день были безнадежно испорчены.

Несмотря на неудачный эксперимент, через несколько месяцев я снова сделал попытку покурить. С тех пор мы с приятелем периодически выкуривали 1-2 сигареты, не ежедневно, а от случая к случаю. Потребность курить одному не возникала, но и отвращения к табачному дыму не было. В старших классах школы большинство мальчишек курило достаточно регулярно, следовательно, уже тогда появилась никотиновая зависимость. Я был среди большинства.

Никотиновая зависимость, как и любая другая, развивается по этапам: первый контакт, как правило, сопровождается острым отравлением; затем наступает период привыкания, когда от токсического вещества человек начинает получать удовольствие; следующий – период скрытой зависимости, в это время удовольствие от приема нарастает, но не вытесняет другие способы получения удовольствия, т. е.