Лошадь на даче   ::   Рыбас Екатерина

Разводят русских тяжеловозов, кстати, в том числе и в Хреновском заводе, на родине орловского рысака. Владимирцы во второй волне селекции создавались с высокой долей крови шайров, оттого у них такие замечательные мохнатые щетки на ногах. Масть — преимущественно гнедая. Кстати, завод владимирцев расположен в Гавриловом Посаде, в Ивановской области, недалеко от Суздаля. Он основан еще при царе Иване Грозном и считается старейшим конным заводом на Руси. Двухлетнего жеребенка здесь можно купить за небольшую цену — от тысячи долларов.

Порода считается шаговой, но вспоминают, как лет пятнадцать назад в Москву на соревнования по конкуру приехал из Владимира всадник на тяжеловозе. Отпрыгал маршрут 140 и уехал домой… верхом. Звучит как анекдот, но очевидцы до сих пор вспоминают это знаменательное событие с восхищением в голосе.

Советский тяжеловоз — самый массивный и высокий, настоящий богатырский конь, украшение любой конюшни, но вряд ли подойдет под верх как полевая лошадь.

В нашей стране самый популярный пони — шет-лендский. Это маленькие лошади, которые чаще всего используются в детском прокате и спорте. Известны своим злобным нравом. Я бы не советовала покупать ребенку пони. Лучше выбрать помесь пони и небольшой лошади (популярны арабо-пони), клеппера (или финскую лесную лошадь). Их особенностью является рост до 130 см в холке, что вполне годится для ребенка. Вот одно историческое свидетельство необыкновенных качеств лесной лошади (родственной и нашим аборигенным породам): «Во время зимнего Финского похода 1808 г. финская кавалерия потеряла очень мало лошадей, хотя мороз достигал 30 градусов, значит, был сильнее, чем в 1812 г. в Польше, и переходы были чрезвычайно затруднительны, как для людей, так и для лошадей. Будь у этой кавалерии голштинские или датские лошади, то, наверное, ни одна бы из них не дожила бы до летнего похода. Я видел эскадроны ньюландских и карельских драгун, проводившие каждую ночь на форпостах, расположенные бивуаком на снежных сугробах вышиною с дом и на льду, при таком морозе, что даже ртуть замерзала в градуснике. И притом у них, кроме соломы, другого корма не было. Все лошади остались живы и невредимы, потому что были отпрысками славной финской, а не голштинской породы» (граф М. Бьорнстьерн, «Руководство к шведскому коннозаводству»).

В России путем народной селекции были выведены такие оригинальные породы, как вятка, кабардинская, карачаевская, калмыцкая, башкирская, якутская, тувинская и другие. Нередко встречаются люди, связанные с конским делом, но отзывающиеся о туземной лошади свысока, пренебрежительно. Мол, это лошадь для деревни и сохи, вымирающий вид. Вместе с Сергеем Петровичем Урусовым не соглашусь с этим мнением: «Несмотря, однако, на всю примитивность приемов конеразведения, туземная лошадь поражает своей работоспособностью; она прекрасно служит под седлом инородца, возит тяжести на приисках, работает в сохе и под вьюком в тайге и вполне удовлетворяет всем требованиям казачьей строевой службы», — пишет этот авторитетный знаток лошадей. Однако, как показывает время, аборигенная лошадь уходит из нашей жизни все дальше в прошлое, уступая место «улучшенной», но при этом не лучшей лошади.

Взять русскую породу лесных лошадей — вятскую. Раньше извозом в основном занимались на вятках — мускулистых, выносливых, крепких лошадках. Неслись в почтовых тройках по бескрайним дорогам и по бездорожью, преодолевая за день до 100 км. Ямщики, отбирая коней из табуна, гнали лошадей два яма (однодневных перехода) один день и брали только лучших, остальных выбраковывали. Ныне вятка — исчезающая порода (хотя она считалась исчезающей еще более ста лет назад.