Гастроль без антракта (Black Box - N)   ::   Влодавец Леонид

Тем не менее, когда миссис Стюарт по моей просьбе подключилась к одной из баз данных, используемых адвокатами и нотариусами при работе с делами о наследстве, она установила, что Ричард, сын Бенджамина и Милдред Браун, католического вероисповедания, есть прямой потомок Энтони Брауна и Мелани Джонсон. А я-то, чудак, понять не мог, откуда у хлопца, то есть у янки, испанская грусть... Правда, я никогда не видел настоящего Брауна. "Главный камуфляжник" - если он существовал в действительности - соизволил мне показать только фото некоего парня, похожего на него. Того самого, что женился на Марселе и наплодил с ней шестерых детей, а потом взялся изучать историю катастрофы "Боинга". Но это был отнюдь не самый главный сюрпризец во всей этой истории. Куда более интересным оказалось то, что у клана О'Брайенов был, по утверждениям газетчиков, некий секретный страховой фонд. Создали они его вроде бы еще в начале XIX века. Это был, выражаясь по-русски, некий "общак", куда почти все семьи, входившие в клан, обязаны были отчислять определенный процент от своих капиталов. Если кто-то из членов клана зависал на грани банкротства (исключая те нередкие случаи, когда банкротство носило плановый характер), О'Брайены общими усилиями оказывали неудачнику поддержку. Распоряжение фондом находилось по традиции в руках старшей, английской, ветви рода. Именно они знали в точности, где, сколько и чего хранится. Само собой, что у этого самого фонда не было никакого официального статуса, и никем он не регистрировался. Опять-таки по россказням прессы выходило, что фонд состоял из нескольких десятков кое-кто писал, что даже сотен - анонимных счетов в различных английских или швейцарских банках, а также счетов, оформленных на имена подставных лиц, получавших за "прокат" своих фамилий определенную мзду. К 1940 году распорядителями фонда были три брата - прямые потомки Майкла О'Брайена: Эндрью, Сэмюэл и Тимоти. Уже тогда поговаривали, что источники пополнения фонда отнюдь не всегда полностью легальны. Впрочем, хотя о наличии у клана этого "общака" вовсю судачила пресса, а сами О'Брайены не опровергали этих сообщений, никто не утверждал, что фонд существует в действительности. Почти все публикации пестрели словами "предположительно", "как полагают", "возможно" и так далее. Ни один журналюга не отважился хотя бы предположить, сколько денег на счетах фонда. Точно так же помалкивали и о том, откуда и в каких размерах притекали денежки. В 20-е годы кто-то вякнул, что у Эндрью и Сэмюэла О'Брайенов есть какая-то доля в прибылях бутлегеров, нарушавших "сухой закон" США. В 30-е годы другой писака просек контакты Тимоти с германскими нацистами в Швейцарии. В обоих случаях все разговоры прямого подтверждения не получили, но с первым из авторов произошла автомобильная катастрофа, а второй как будто погиб при бомбежке Лондона в 1940 году. Тогда же все три брата по каким-то делам отправились в Швецию, а оттуда прокатились через Германию в Швейцарию. Тимоти оставался там до конца войны, а вот его братцам на обратном пути не повезло. От Швейцарии до Швеции они добрались нормально, но по пути из Швеции в Англию пароход, на котором они плыли, был потоплен германской подлодкой в Северном море. После этого все ниточки сошлись к Тимоти, и он стал единственным человеком, который знал ВСЕ. В понятие "ВСЕ" включалось следующее: а) существует ли фонд в действительности, б) сколько банковских счетов контролируется фондом и в каких банках, в) кто, кроме О'Брайенов, является его вкладчиком и, наконец, г) сколько же там денег. В клане О'Брайенов после второй мировой войны началось определенное размежевание. С одной стороны, там появилась публика с очень непонятными источниками доходов, попахивавшими то ли наркотиками, то ли нелегальной торговлей оружием.