Римские каникулы   ::   Автор неизвестен

Собрав полную корзину слив, я последовала за ним. За обедом я была очень расстроена, мысли мои путались в голове и как не старалась я понять случившегося, так и не поняла. Было около 7 вечера. Я незаметно вышла из дома, пробралась через сад и, войдя в рощу, сразу заметила Роберта, сидевшего на старом пне. "Тебя никто не видел?" - спросил он. "Нет" - ответила я. "Тогда пойдем к старому пруду, что в глубине сада, там и поговорим" - сказал он. Я ответила кивком головы в знак согласия. Роберт одной рукой взял меня за талию и повел нежно, прижимая меня к своему телу. В дороге он несколько раз останавливался со мной, прижимая к себе и целуя меня в глаза, шею, руки, губы. Придя к пруду мы сели на траву, облокотившись спинами о ствол дерева.

- "Видела ли ты когда-нибудь голого мужчину?" - спросил Роберт.

- Нет, - ответила я.

- Так вот, для того, чтобы тебе было все понятно, я покажу тебе, что имеет мужчина, на предназначенное для женщины." Не дав мне сказать, Роберт ловким движением расстегнул брюки, схватил мою руку и быстро сунул ее в прореху. Мгновенно я ощутила, что-то длинное, твердое и очень горячее.

- Что это у тебя, Роберт?" - спросила я испуганно.

- Это инструмент предназначенный для женщины. И как я гладил тебя в саду пальцем, обычно гладят им" Моя рука, лежавшая на инструменте Роберта, внезапно, ощутила пульсацию. Я осторожно пошевелила пальцами. Роберт вздрогнул и еще сильнее прижал мою руку. Его свободная рука скользнула с моих колен вверх и пальцы, как утром коснулись моего влажного тела. Чувство, овладевшее мной в саду, вновь охватило меня. Уже знакомая мне ласка Роберта повторилась. Так прошло несколько минут. Все во мне было напряжено до предела. Я чувствоала, как под моей рукой инструмент Роберта становился тверже.

- Теперь, для сравнения, дай я тебя поласкаю своим пальцем" - вдруг сказал Роберт. Сгорая от любопытства и не очем не думая, я утвердительно кивнула головой. Роберт уложил меня на траву, раздвинул ноги, завернул юбку на живот и, встав между моих ног, опустил руки, обнажив свой инструмент. Зрелище было удивительное. От курчавых волос, таких как у меня, чуть не упираясь в живот, торчал багровый инструмент, увенчанный головкой в виде гриба. Под ним был, какой-то клубок, который покрыт волосами. Неуспела я как следует рассмотреть то, что впервые увидала, как Роберт наклонился на до мной, одной рукой, просунув ее под спину мне, тесно прижал мое тело к себе. Резким движением он направил свой инструмент внутрь меня. Острая боль пронзила мое тело и, вскрикнув, я сделала движение бедрами пытаясь вырваться, но рука Роберта, охватившая меня, держала крепко Роберт поцелуем закрыл мне рот. Другая рука под платьем нашла мою грудь и стала ласкать. Роберт то поднимался, то опускался, от чего его инструмент плавно скользил во мне. Все еще пытаясь вырваться, я пошевелила бедрами. Боль исчезла, а вместо нее я ощутила знакомую мне истомину. Не скрою теперь это было гораздо слодостнее. Я перестала вырываться, обхватила тело Роберта и теснее прижалась к нему. Движения Роберта становились все быстрее. Во мне все напряглось и, когда Роберт с силой вонзил свой инструмент и замер я почувствовала в себе негу и обессилила. Не успели мы опомниться, как услышали строгий оклик. Я с ужасом увидела над нами дядиного брата Петра. - Ах вы, негодники, вот вы чем занимаетесь"

Роберт мгновенно подскочил и на ходу, подтягивая брюки, бросился бежать. Я же осталась лежать на траве, инстиктивно, закрыв лицо руками, но даже не в силах сообразить одернуть платье, чтобы закрыть обнаженное тело.

- Ты совершила большой грех" - сказал брат Петр. Голос его как-то страшно вздрогнул.

- Завтра после мессы придешь ко мне исповедоваться, только никому не говори. Дядя ждет тебя к ужину.