Гладиаторы Спартака   ::   Миронов Георгий

По предложенной в последние годы минералогами, ювелирами и торговцами формуле выходило, что «Тортуга», который во времена существования в Санкт-Петербурге ювелирного магазина «Барон де Понсе» в 1896 году оценивался бы более чем в 90 миллионов долларов, сегодня стоил 47 миллионов. Но прадед Барончика вряд ли мог бы себе позволить отвалить за бриллиант девяносто «лимонов», а вот он, правнук, может отстегнуть с барского плеча 47 миллионов баксов!

Барончик тут же подсчитал в уме, что бриллиант весом в 207 граммов стоит столько же, сколько по нынешнему курсу — 60 тонн чистого золота.

Вопрос для придурков: что выгоднее приобретать и хранить в нашем стремительно меняющемся и потому крайне ненадежном мире?..

Он еще минуту-другую любовался «своим» бриллиантом.

Уж что-что, а разведка (как, впрочем, и контрразведка) у него была на высоте. Он знал, что конкурентов при покупке бриллианта у него не будет.

Но нужно было соблюсти все правила этого фешенебельного и престижного аукционного дома.

Не первый раз он здесь и не последний.

Один его охранник услужливо пододвинул обитое золотым бархатом кресло (похоже — времен самого кардинала Мариньи, подумал с усмешкой Барончик), второй прикрыл спину хозяина на всякий случай и профессионально оглядел зал аукциона. Посетители, не собиравшиеся участвовать в торгах, держались на почтительном расстоянии от будущего владельца бриллианта. Слухи по Парижу распространяются быстро. Все, кому это надо было знать, знали, что будет выставлен лот с бриллиантом «Тортуга». Все знали, что единственный человек, готовый расстаться в одночасье с целым состоянием, это некоронованный король «русской мафии» в Париже по кличке Барончик. Париж, в сущности, большая деревня. Все всё знали заранее и собрались, собственно, лишь поглазеть на «сделку века»: наркокартель из Колумбии «Лос Коррихос» официально продавал в лучшем парижском аукционном доме за 50 миллионов долларов бриллиант «Тортуга» главарю «русской мафии» Якову Борисовичу Понсе.

Однако устроители аукциона вынуждены были разочаровать зевак.

Сделки свыше десяти миллионов совершались традиционно по особому ритуалу.

Сам вице-президент аукционного дома Филипп дю Серсо с поклоном пригласил барона де Понсе спуститься в «королевский зал», где и должна быть по всем правилам оформлена эта «сделка века».

Сопровождаемый охраной и секретарями, Барончик спустился по узкой лестнице в подвал аукционного дома.

Когда Яков Борисович занял свое место в золоченом кресле а-ля Людовик ХIV, по сигналу аукциониста, сверху в тетраэдр из бронированных стекол плавно спустился куб кругового обзора из зала наверху, и собравшимся в Королевском зале вновь предстал во всей красе бриллиант «Тортуга».

На столе, покрытом красным бархатом, были зажжены пять свечей. Аукционист объявил:

— Господа! Прошу внимания: начинаем аукцион в «Отеле де Мариньи». Вашему вниманию предлагается...

Далее он перечислил уже знакомые читателю данные камня, после чего напомнил уже знакомое присутствующим правило Королевского зала:

— Длина шага — время горения свечи. Стартовая цена — 30 миллионов долларов. Одна свеча — пять миллионов долларов. Ваши предложения, господа.

Человек Барончика, сидевший в зале метрах в трех от босса, вальяжно предложил:

— Одна свеча.

Пока догорала крохотная свеча, гости пили коньяк, кофе, прохладительные напитки, тихо переговаривались. Едва была слышна спокойная музыка.

— Тридцать пять миллионов справа, господин с белой розой в петлице. Кто больше?

— Еще свеча, — предложил второй человек Барончика.

Ритуал повторился.

— Сорок миллионов слева от меня господин с красной розеткой. Кто больше?

— Еще одна свеча, — предложил уже сам Барончик.

Аукцион закончился его победой. Причем вместо запланированных 47 миллионов он затратил 45. Ну, если быть точным, — 46. Миллион пошел «Отелю де Мариньи».