Афера в Брунее   ::   Вилье Жерар де

Он вновь принялся искать рот Пэгги, но она снова ускользнула. Одна мысль – дать то, что она обычно продавала, – видимо, приводила ее в негодование. Настаивая, Сэнборн сумел раскрыть ее губы и наконец почувствовал, как кончик ее влажного языка встретился с его. Словно два уставших мотылька, длинные руки с бесконечными ярко-красными ногтями улеглись на его рубашке, нежно массируя грудь Сэнборна...

Ему показалось, что в его живот налили расплавленного свинца.

Пэгги знала, что делала. Щипая и лаская его соски, незаметно двигая бедрами, она за несколько минут привела американца в состояние экстаза. С ложной неловкостью ее пальцы расстегнули несколько пуговиц на его рубашке, и она беспрепятственно возобновила свои старания. Сэнборн стонал от удовольствия. Он схватил одну из так искусно мучивших его рук и положил ее на свою плоть. С испуганным вскриком Пэгги, казалось, только что открыла для себя то огромное сексуальное напряжение, которое сама же терпеливо вызывала...

Сэнборн внутренне расслабился. Он добился своего. Нет больше необходимости продвигаться вперед на цыпочках... Уверенным жестом он дернул молнию прямой юбки, которая упала к ногам Пэгги, открывая длинные мускулистые бедра и выгнутый живот, едва прикрытый облачком белых кружев.

Китаянка отказалась от своей роли добродетельной девушки. Ее длинные пальцы захватили твердую плоть и начали с ловкостью массировать ее – результат длительной практики. Сэнборн впился ртом в губы Пэгги и засунул свою руку под белое кружево.

– О да! – прошептала Пэгги.

Со слегка раздвинутыми ногами она отвечала на ласки легкими вздохами. Сэнборн почти сорвал с нее бастион кружев и с жадностью мял ее тело. Ее рот постепенно завладел им, демонстрируя всю нежность и восхитительную технику. Чтобы продлить наслаждение, Сэнборн вынужден был оттолкнуть ее.

Он возобновил свои ласки там, где закончил их, и Пэгги внезапно оживилась и изогнулась дугой, невнятно бормоча и постанывая.

– Аах...

С внезапно напрягшимися ногами и закатившимися глазами она закричала во власти, возможно, показного, но очень убедительного оргазма. Сэнборну показалось, что между его ногами лег брусок расплавленной стали. Он с жадностью набросился на китаянку, которая сразу согнула ноги и издала восхищенное восклицание, когда он с маху вошел в нее.

– О, ты большой!

В столбняке от возбуждения, Сэнборн несколько секунд не двигался, пытаясь успокоить пульсацию своей плоти, полностью проникшей в это бархатное вместилище.

Чтобы отключиться, он заинтересовался на несколько мгновений кораном на экране телевизора, затем принялся двигаться, смакуя удовольствие. С момента первой встречи с Пэгги Сэнборн мечтал об этом миге. Туманный взгляд китаянки еще больше возбуждал его. Он хотел продлить удовольствие и начал очень медленно выходить, чтобы обратно войти всей своей массой; он также согнул ей ноги, чтобы лучше трамбовать ее. У него было чувство, что он пронзал ее насквозь, рассекая надвое. Со скрещенными руками и с приоткрытым ртом Пэгги отдавалась, словно покорная рабыня.

Ее руки изогнулись и, ухватив пальцами грудь американца, она возобновила свой дьявольский танец на его сосках – ласка, которая, по ее опыту, сводила мужчин с ума.

Сэнборн издал рычание, словно дикое животное, и задвигался еще быстрее. Новое восхитительное ощущение прибавилось к уже испытываемым. Пэгги начала массировать его своими внутренними мускулами, создавая чрезвычайный эффект. Он видел, как колыхался и надувался его живот, чувствовал, как напряглась его плоть, в то время как она смотрела на него с ангельской улыбкой.

– Остановись! Остановись! Я хочу тебя...

Сэнборн не закончил фразы.