Голубой бриллиант   ::   Шевцов Иван

 

А потом захотите и к тем старикам,

Что «козла» во дворе забивают часами, -

Это отдых уму и усталым рукам,

По которому вы стосковались и сами.

Подойдите, приветливо вскиньте бровь,

О желании сблизиться скажете взглядом.

Но на ваших руках вдруг увидят все кровь;

И никто не захочет сидеть с вами рядом. 

Может быть, вам при этом не бросят в глаза

Возмущенного, резкого, гневного слова

Но по лицам как будто метнется гроза,

И поспешно оставят вас вроде чумного. 

Вы возмездье страны заслужили давно.

Вам Иуда и Власов — достойная пара.

Но когда старика не берут в домино,

Это, может быть, самая страшная кара. 

Хоть в глаза вас никто до сих пор не корил,

Но какая у вас проклятущая доля!

Ведь стемнеет — и снова студентик Кирилл

И шестнадцатилетняя школьница Оля. 

Вот и все, что хотел я сказать, генерал.

Это ныло во мне словно старая рана.

Ты гвардейской дивизии славу продал -

Так прими на прощанье плевок ветерана».

Имена всех этих выродков, названных Бушиным, и, конечно, главных бесов, в том числе Ельцина, Грачева, Ерина, Кобеца, Волкогонова, Алеша вырубит на обелиске «Позора». Люди должны знать не только героев, творивших Добро, их благородные деяния, но и мерзавцев, носителей Зла, содеявших подлости, запятнавших себя невинной кровью. Алеша говорит, придет день — а он недалек — и новое народное правительство расформирует полки и дивизии, обесчестившие себя позором в эти кровавые октябрьские дни девяносто третьего года и поставит памятник Софринской бригаде, отказавшейся стрелять в народ.

С того дня, как мы попали к иноплянетянам, мы спали без сновидений. Это нас удивило: ведь прежде и Алеша, и я все ночи, что называется «без выходных» проводили как бы в волшебном мире. И вот год с лишним без сновидений, о которых мы уже начали забывать. Но сегодня одновременно мне и Алеше во сне явился Ангел. Собственно как и на вселенском корабле мы его не видели, а только слышали его речь, обращенную к нам, его такой мелодичный, чистый, ровный, звучный голос. Он говорил: «Россия погружена во мрак и кровь. Сатана торжествует, бесы ликуют. Оболганный и опаленный народ молчит, как ленивый глупец, не желающий думать и соображать, не умеющий отличать правду от лжи, Добро от Зла, соотечественника от беса-чужеземца. И ждут его горшие испытания и беды. На русскую землю придут иноземные войска, призванные иудами — бесами и выродками. Они пленят ваше воинство, захватят и грозное оружие, и покорят непокорных патриотов, не сумевших друг друга понять и погрязших в мелочных дрязгах и спорах. И голос праведного витии „Восстань, народ славянский!“ заглохнет в неистовой свистопляске бесов, заполняющей эфир грязным потоком лжи. И Россия перестанет быть, как государство и великая держава, и непроснувшийся народ обращен в рабство, и набросятся на его богатства, его земли и недра чужеземные хищники-пришельцы и будут терзать их, пить соки и кровь земли русской, православной, и наступит великий глад и мор славянскому люду и всем иным народам, испокон живущим на святой Руси — наследникам Магомета и Будды. И восторжествуют сны израиливы и продавшиеся им выродки — лакеи, и будут праздновать Пурим в Московском Кремле и в синагоге, построенной на Поклонной горе. Это будет жестокая кара народу, прославившемуся доверчивостью и добротой, поверившему сладким сказкам лжепророков, не пожелавшему разглядеть бесов, укрывшихся русскими именами».

Он умолк, и в тот же миг мы оба проснулись. Такое пророчество, недоброе, страшно меня бросило в дрожь. Значит, безысходность и никаких надежд, даже просветов не нашлось в словах Ангела.