Алатырь-камень   ::   Войскунский Е

Кстати, янтарь горюч...

- Помнишь, как в азбуковниках о нем говорится? - перебила его Света. Закрыв глаза, она произнесла нараспев: - "Илектр - камень зело честен, един от драгих камней тако именуем, златовиден, вкупе и сребровиден..."

- Греки еще и не так воспевали янтарь, - заметил Володя. - И красивый он и электризуется, если потереть его суконкой. Понятно, что на него всякую лирику накручивали. - Он перехватил укоризненный взгляд Светы и поспешно добавил: - А вообще, очень здорово сказано: "камень зело честен и..." Чего там еще? Просто замечательно сказано!

После завтрака стали укладываться в дорогу.

- Где мой молоток? - спросил Володя, роясь в рюкзаке.

- Вот он. - Света протянула ему геологический молоток на длинной рукоятке. - И не смей больше класть его в мой рюкзак.

- Я не клал, - удивленно сказал Володя. - Хорошо помню...

- Ладно вам, - сказал Олег. - Вот что я думаю, ребята. Борька подал правильную мысль насчет капли. Надо идти в том направлении, куда она указывает.

- Но она указывает в сторону от Тарабаровки, - заметил Борис.

- Ничего, в Тарабаровку еще успеем. Я не прощу себе, если мы не посмотрим, куда ведут эти знаки.

Борис пожал плечами.

Что делали ленинградские студенты в Северной Карелин?

Два года назад Олег, студент-филолог, побывал в этих местах с экспедицией фольклористов. Зачарованно слушал он неторопливую речь сказительниц, и лад русской сказки, ее печаль и ю-мор, как говорится, навсегда покорили его душу. Еще тогда Олег призадумался над частым упоминанием камня алатыря.

Последние каникулы он решил снова провести в северном озерном краю. С ним поехала Света, однокурсница и такая же энтузиастка фольклора. Что касается Володи с геологического, то ему было все равно, куда ехать, лишь бы со Светой. В последний момент за ними увязался Володин друг, Борис, физик с четвертого курса: он надеялся сбросить с себя несколько лишних килограммов.

На 66-й параллели четверка сошла с мурманского поезда. В синих сумерках белой ночи долго шли лесной дорогой, дыша промозглым холодом болотных испарений и ругая Олега.

В Марьином посаде - поселке у тихого Куг-озера - жила старушка сказительница, знакомая Олегу по прошлой экспедиции. Уступая настойчивым просьбам Олега, она читала, шамкая беззубым ртом, сказки и духовные стихи. Олег и Света были в восторге. Володя мало что понял, но тоже хвалил старушку. А Борис незаметно уходил из избы: или слонялся по берегу, или удил с мальчишками рыбу.

На третий день Олег решил идти в Тарабаровку, где жил некий дед, по слухам, достаточно бодрый и знавший тьму-тьмущую всяких старин. Закинув рюкзаки за плечи, наши друзья тронулись в путь.

Огибая Куг-озеро, они неожиданно наткнулись на странный знак, высеченный на скале. Это была замечательная находка. Олег сфотографировал наскальное изображение и всю дорогу говорил только о нем. Второй раз "луковица" была обнаружена возле торфянистой болотной топи, на глухой каменной плите.

И вот в третий раз тот же загадочный знак.

Шли, держа направление по компасу. Продирались сквозь чащу, потом пошел мелкий кустарник, зеленые разливы брусники и волчьей ягоды. Под ногами то пружинила мягкая торфяная подстилка, прикрытая рыжеватым мхом, то стелился серый, потрескавшийся гранит. Олег внимательно осматривал все встречные камни.

Борис остановился.

- Так нельзя, ребята, - сказал он, тяжело дыша. - Мы черт знает куда забредем. Давайте возвращаться, пока не стемнело.

- Нет, - сказал Олег.

Маленькое озерцо открылось неожиданно за беспорядочным нагромождением валунов. Оно было светло-голубое и формой напоминало подошву. Будто сказочный великан ступил здесь огромной ножищей, а потом вода залила след. Сосны вплотную подступали к озеру.