Анатомия Комплексов (Ч. 1)   ::   Витич Райдо

Поползновений сексуального характера не дождешься, не мечтай. Но от отбившихся от стаи бородатиков, держись подальше, поймают, будут мучить оккультной тематикой и идеей дружбы народов до утра. Точно не знаю - кто будет, но состав наверняка тот же, что и на моем дне рождения.

–– Вау! –– заблестели глазки Марьяны. –– И ты скрывала? Обязательно подберу какого-нибудь дядечку, пускай мне про ауру и фен-шуй растолкует. А то я, наверное, не тот оттенок зеленого выбираю.

Алена закатила глаза, но промолчала, прикусив острый язычок, чтоб не обидеть подругу:

–– Сбор в шесть, не забудь. Иди, отпрашивайся, –– выдала со вздохом.

Они остановились посреди двора. Алене налево, Марьяне направо. Две однотипных старых девятиэтажки: Шаумяна 5, Шаумяна 5а –– вот и вотчина моя.

–– Давай! –– помахала Алена рукой подруге, а та и не заметила, застыла, открыв рот, мысленно уже прикидывая - что одеть, с кем кокетничать.

–– Марьянка! Оглохла, что ли? Так и будешь посреди двора стоять до шести?

–– А?...

––Ага! Тебя отпустят хоть?

–– Пускай попробуют не отпустить! –– угрожающе сверкнула глазами девушка, спускаясь с небес. Аленка только улыбнулась. Действительно, нашла, в чем усомниться: отпустят ли Марьяну, если та мысленно уже в ‘Лесном’? Попробуй поперек встать - как заорет дурным голосом с армянской патетикой –– не один ЛОР потом слух не восстановит, а уж что про психику говорить?

–– А с собой-то что брать? –– озаботилась Сокирян.

–– Как всегда в поход: спички, картошку.. Ой! Не знаю. Винно- водочными изделиями и мясом мужики запаслись наверняка. Олеська уже съестное пакует. Да и на фазенде у Сокола, наверное, мыши не все погрызли, так что, будем надеяться, что сахар, соль, чай там есть.

–– А кто такой Сокол?

–– Ну, ты даешь, старушка, атеросклероз, что ли замучил? Ты ему неделю назад на моем день рождении глазки строила и ‘кто такой Сокол?’ Мишка! Бородатый, здоровый, в вытянутом свитере, в углу сидел, тихий такой, ‘не заметный’, как неоновая вывеска казино ’Арбат’. Он потом еще пол ночи гитару на кухне мучил, у меня соседи чуть не повесились!

–– Да ты что! –– осветилось воспоминанием лицо Сокирян. Уж кого-кого, а Мишку она хорошо запомнила, приметила, как тот хохол, шматок сала: ‘тильки для сэбэ!’ В ее вкусе мужчина: громадный, как медведь, кудри, как у древнерусского богатыря, лицо простоватое, бесхитростное, и возраст самое то –– лет 35. А что манеры неуклюжие и голоса нет, так для мужика не это главное. Руки-то на месте. И в остальном, о-очень даже ничего, да и дачка оказывается есть! Вот такого б в мужья!

Алена покосилась на размечтавшуюся Марьяну и скривилась: нашла на кого время тратить!

Михаил Сокол, жутко въедливый и непоседливый, вызывал у Алены стойкое недоумение. И ассоциировался с медведем гризли. Тот тоже, с виду милейшая зверушка, а задень, ноги бы унести. И этот такой же. А уж если выпил –– не угомонишь, будет шататься неприкаянный, идею вселенского братства в жизнь толкать и попробуй, не согласись, мигом лохматые брови на переносице грозно сведет и уставится мутными голубыми глазами, как бизон на соперника в период брачных игр.

–– Все, полтора часа до общего сбора осталось, иди, давай, перышки чисти, –– кивнула Алена и поплыла к своему подъезду, оставив Марьяну один на один с мыслями о Михаиле.

Та с трудом прогнала желанный образ, похлопала накрашенными, километровыми ресницами в спину подруге и, развернувшись, потрусила к себе, соображая на ходу, что ж такое на уши родичам навешать, чтоб они, без лишней суеты, отпустили ее восвояси?



ГЛАВА 2



Алена открыла железную дверь, провозившись с ней, как обычно минут десять, и в тысячный раз прокляла идею родителей поставить эту чертову железяку.