Армагеддон No 3   ::   Дедюхова Ирина

Людской поток вертел и швырял ее из стороны в сторону, и на лице женщины уже было написано отчаяние, будто она собиралась заплакать. Вещей у нее не было.

Вдруг она остановилась прямо перед большим окном начальника смены Циферблатова. С недоумением она вглядывалась в свое собственное отражение в тонированном стекле окна, прикоснулась к светлым, до белизны протравленным кудряшкам, левой рукой осторожно потрогала грудь, обтянутую свитером, а правой вдруг вытащила из кармана паспорт.

Такого изумления, с каким гражданка вглядывалась в собственный паспорт ни Циферблатов, ни Петрович не видели, даже когда снимали с рейсов из Прибалтики в усмерть пьяных латышей. Почему-то, как латыши напьются, так им обязательно ехать куда-то надо, но как только проспятся и обнаружат себя в Калининграде, так права качать начинают! Матерятся, главное, поголовно все по-русски! Руками машут, слюной брызгают! Опять их мигранты-оккупанты зверски напоили и разлучили с Отчизной! Ага, воронку им вставляли! Вот литовцы, те просто молодцы! И пьют на свои, и еще дома сидят при этом!

Женщина сравнила фото в паспорте со своим отражением в стекле, для верности ущипнула себя за пухлую розовую щечку и тут же сморщилась от боли. Она сразу как-то увяла от огорчения, ссутулилась и побрела к входу в зал ожидания. Петрович почему-то сразу понял, что в паспорте у гражданки была налеплена крайне неудачная фотография.

Начальник смены Цифербатов внимательно глядел ей вслед, молчал и глядел.

Для Цифербатова это вообще было не характерно. Он обязательно должен был бы что-нибудь сказать об этой телке, ну, хотя бы о ее нехилой груди.

Петрович-то смотрел просто так, очень уж ему стала любопытна эта бабенка, а ведь Циферблатов даже привстал со стула, чтобы лучше ее рассмотреть. И, что удивительно, промолчал.

А гражданка брела, шаркая ногами, цепляя каблуками швы между тротуарными плитами. Совсем, видать, сникла гражданка. Абсолютно в ней нечего было рассматривать, особенно сзади. И Петрович тогда еще удивился тому, как внезапно помрачнел товарищ Циферблатов, а на его самодовольной безмятежной физиономии вдруг появилась какая-то озабоченность. Он сразу стал искать на столе телефонную книжку и, не поднимая глаз, сказал усталым осевшим голосом: "Давай, Петрович, не вые...ся, принимай вагон и вали туда, куда пошлет партия! Будет сменщик - пришлю хоть на вертолете! Не будет - так перетопчешься, не в первой! Чо ты целку-то из себя корчишь?"

Петрович только вздохнул. Он встал, надел фуражку и без слов пошел к выходу. Когда товарищ Циферблатов, под чутким руководством которого он работал уже восемнадцатый год, вспоминал про целок, полемика с ним представлялась бессмысленной. Тем более что Циферблатов уже просил соединить его по телефону с каким-то господином Восьмичастным.

Ну, так. На Владивосток составы всегда через Москву идут. В принципе, можно Кирюшу будет московским перекупщикам толкнуть. Четверть цены сразу придется скинуть. А что теперь делать? Выхода товарищ Циферблатов не оставил. Нету у него такой привычки с развитого социализма. В принципе, мыши для Кирюши на одну ночь до Москвы у Петровича были в наличии, хотя можно было бы взять еще. Но времени товарищ Циферблатов тоже на фиг не дал. Старорежимный какой-то товарищ, ей Богу.

Выйдя в коридор, Петрович сунулся было к телефону в диспетчерской, не козел же он с родного телефона по межгороду перекупщикам звонить.