Аропс   ::   Мандалян Элеонора

Мама немножко тосковала по прежнему Аропсику с его неожиданными и смешными выходками. Но зато теперь ей можно было не стыдиться за него перед соседями и не ловить на себе косые, подозрительные взгляды свекрови. Она так и не узнала тайну появления в ее семье "сына" Аропса, муж решил навсегда скрыть от нее это.

А время бежало быстро. Аропс не захотел стать вторым Давидом Сасунским - силачом, богатырем и непобедимым воином, наделенным всевозможными чудесными свойствами. Хотя ему это не составило бы труда. Ведь Давид Сасунский, как и он сам, был занесен на Землю космическими ветрами и тоже не мог смириться с жесткими и тесными рамками человеческих возможностей. Аропс честно решил держать слово, данное Прибывшему на Зов. Он добросовестно делал вид, будто учится вместе с земными детьми в обыкновенной сельской школе, усиленно думает над примитивной задачкой и очень боится получить двойку. И ему верили и ученики, и учителя. Что-что, а подражать он умел!

За семнадцать прожитых на Земле лет Аропс ни разу не нарушил заданной установки. И скорее всего, остался бы верен ей до конца Программы, исправно изображая из себя "Человека мыслящего", "Человека трудящегося", как поступали и поступают сотни, тысячи, миллионы космических гастролеров, нашедших временное пристанище на этой красивой и радушной планете. Но беда Аропса, как ни парадоксально, заключалась как раз в его страсти к подражанию. Увлекшись, он настолько отождествил себя с человеком, что отважился влюбиться, да не понарошку, а всерьез, как самый заурядный абориген. И, подобно аборигену, он потерял от любви, что называется, голову.

Объектом своей любви он избрал крупную крепконогую девицу с круглым лицом, круглыми глазами и короткой стрижкой. Его избранница работала в городе, на кондитерской фабрике. В жизни она ненавидела три вещи: шоколадные конфеты, потому что объелась ими у себя на работе; автобусы потому что в них всегда полно народу и ей там вечно отдавливали ноги; и хулиганов, которые постоянно задирали ее на улице и для которых у нее всегда были кулаки наготове.

Аропс, приехавший на выходной день в город, увидел свой идеал в автобусе, битком набитом усталыми и злющими пассажирами. Он начал с того, что наступил ей на ногу. Девица, разумеется, окрысилась. Пошарив в кармане, он нашел там замусоленную шоколадную конфету и во искупление своей вины протянул ее девице. Она так неподражаемо злилась, что он сразу же забыл обо всем на свете. Протиснувшись к выходу, Аропс пошел за нею следом, уговаривая незнакомку прокатиться с ним на "чертовом колесе".

Вконец рассвирепев, девица не выдержала и двинула его кулаком в скулу. Аропс замер от восторга. Вот это экземпляр! Увидев его расплывшееся в глупой улыбке лицо, девица испытала подобие раскаяния и ворчливо буркнула:

- Ладно уж. Где твое "чертово колесо"?

Голос у нее оказался низкий и сильный, как армейская труба, и Аропс окончательно решил, что пошел бы за ней на край Космоса.

Они самозабвенно катались на "чертовом колесе" в Детском городском саду, и на раскрашенных гипсовых верблюдах, и даже - на водяной карусели. А вечером в цирке затаив дыхание следили за трюками воздушных акробатов. И Аропс впервые пожалел, что он не Давид Сасунский, а то он бы им всем (а главное - ей!) показал и не такое. К концу представления Аропс окончательно решил, что не может жить без нее на Земле.

Он проводил ее до дому и назначил свидание на следующее воскресенье.

- Ладно, - сказала девица трубным голосом. - Приду, если твой синяк заживет. А то на тебя глядеть умора одна.

Аропс думал о ней всю бесконечно долгую неделю. Десять раз на день он бегал к маленькому зеркальцу над умывальником посмотреть на меняющий цвета синяк, чтобы лишний раз убедиться, что девица - явь.