Байки из дворца Джаббы Хатта-2: Выбор дегустатора (История шеф-повара Джаббы)   ::   Хэмбли Барбара

Он чувствовал себя дураком — этого человека все равно казнят, да и сам он находился в шаге от ямы ранкора. Но это было все, что он мог сделать для нее; и когда следующей ночью она взяла его за руку и прошептала: «Спасибо тебе, Порселлус, спасибо» и посмотрела ему в глаза, в ту же секунду он понял, что дело стоило того.

Над ними грохотом раздался жуткий смех Джаббы.

— Берегись, красавица Лейя, — сказал криминальный босс на своем медленном, почти непонятном языке.

Шум в зале вокруг них стоял неимоверный, празднество перерастало в тривиальную оргию с карточными играми, потреблением невероятного количества спиртного и пропитанными тестостероном интриг, которые были непременной частью вечеров во дворце; играл Макс Ребо со своей группой, а маленький вульгарный фаворит Джаббы Салациус Крамб по прозвищу Распутная Крошка ввязался в импровизированный дуэт с Сю Снутлис.

Джабба поднял золотое блюдо с фрикасе из почек песчаной личинки, которое было первым из кулинарных предложений на этот вечер. После приключения с овощными блинчиками Порселлус вернулся к любимым пристрастиям Жирнотелого, но день за днем сердцем его застывало в горле, когда он преподносил каждое из них.

— Я думаю, в этом блюде фиерфек. Что скажешь, повар?

— Нет, — отчаянно прошептал Порселлус и посмотрел, не стоит ли он на люке ранкора. Он стоял. — Нет, это неправда…

— Вот, — Лейя бросила быстрый взгляд на мертвенно-бледное лицо повара и встала, потянувшись, чтобы забрать блюдо из рук Джаббы. — Здесь нет фиерфека, не так ли, Порселлус?

— Э-э…

— Ваше высочество, — поспешно предупредил дроид-секретарь Ц-ЗПО. — Я бы вам крайне не советовал…

Джабба, как правило, обходился без такой формальности, как столовые приборы, но зловонное желтоватое месиво, художественно возвышавшееся в центре, окружал декоративный бордюр из сухого печенья. Используя одно из них как; ложку, Лейя положила в рот два больших куска.

Она позеленела и довольно быстро села обратно.

Джабба разразился вульгарным хохотом. Салациус Крамб, протиснувшись сквозь толпу вокруг эстрады, вспрыгнул на спину одного из га-морреанцев, стоявших ближе всего к постаменту Джаббы, уродливого грубияна по имени Джуб-нук. Когда Джубнук, не удержавшись, шлепнулся, поднос с остатками почек взлетел вверх и приземлился на охранника. Это создало достаточное прикрытие для Порселлуса, чтобы поспешно выскользнуть из главного зала. Но весь оставшийся вечер он снова и снова возвращался в зал, чтобы проверить, как там Лейя, которая с каждым разом выглядела все бледнее и бледнее.

С почками песчаной личинки не могло справиться ничье пищеварение.

Только не хватало, с отчаянием подумал Порселлус, и ей упасть замертво.

Джубнук, который слизал все почки, разбрызганные по его броне и окружающим стенам, не выказывал признаков нездоровья. Порселлус успокаивался этим как мог.

***



Люк Скайуокер, последний из джедаев, вошел во дворец с первым лучом рассвета. Порсел-лус узнал об этом, когда на цыпочках пробирался среди спящих тел в зале аудиенции с чашкой вайн-кофе и свежеприготовленным пончиком с желе для Лейи — также спящей на постаменте недалеко от Джаббы. Он увидел, как вошел Биб Фортуна, за которым следовал молодой человек в черном, среднего роста, стройный, старавшийся выделиться.

— Я сказал тебе не пускать его, — прогрохотал Джабба, когда дворецкий разбудил его.

Порселлус поспешно отступил назад, скрываясь за очнувшейся ошеломленной толпой приспешников Джаббы, один из которых, темнокожий незнакомец в шлеме из клыков гондара, освободил его от кофе и пончика.

— Меня нужно выслушать, — негромко проговорил Скайуокер.