Башни Заката (Отшельничий остров - 2)   ::   Модезитт Лиланд

- Тем более что ты, как я понимаю, единственный мужчина, занимающий столь видное положение в рядах самого грозного войска Закатных Отрогов.

- Положение? - Креслин заливается смехом, на сей раз вовсе не деланным. - Милостивая госпожа, все мое "положение" определятся исключительно волей маршала.

- Но ведь ты консорт-правопреемник.

- Лишь пока маршал правит Западным Оплотом.

- Не вижу разницы.

Креслин пожимает плечами.

- Ну, если иметь в виду маршала и мою сестру Ллиз, то разницы, пожалуй, и вправду нет. Однако пост маршала не наследуется автоматически. И теоретически капитаны стражи могут избрать маршалом другую.

- И насколько это вероятно?

- Сейчас? Ну, сейчас вряд ли. Я полагаю, что эта традиция сохраняется на тот случай, если маршалом станет слабая женщина. Живущим за счет Предания необходима сила.

"Траммм!"

Одна-единственная нота взлетает с помоста, где расположилась тройка музыкантов в ярко-голубых туниках и штанах. Двое мужчин и женщина. С гитарами на коленях, но инструменты у них разной формы и разного размера.

По мере того как эта нота воспаряет к высокому, темному, обшитому деревом потолку, Креслин отмечает ее слабое, угасающее свечение. Отблеск золоченого серебра.

- О гитаристах из Слиго ходит добрая молва. Они считаются хорошими музыкантами, - решается сказать он.

- Это не то слово. Этак можно назвать "хорошим музыкантом" и самого Верлинна.

- Верлинна?

- Мастера созвучий из Южного Оплота. Ты никогда не слышал его игры? По слухам, он некоторое время жил у вас, в Западном Оплоте.

- Маршал любит музыку, и у нас останавливаются многие музыканты. Однако имя Верлинн ничего мне не говорит.

- Ты можешь и не помнить. Он сгинул где-то в снегах Закатных Отрогов много лет назад, но люди постарше не забыли его и по сей день. Кстати, у него, как и у тебя, были серебряные волосы, а это встречается нечасто.

- Что правда, то правда, - соглашается Креслин. - И если так, то, возможно, я все же слышал его игру. Мне вспоминается гитарист с серебряными волосами: его ноты были правдивы.

- Правдивы? Когда речь идет о нотах, это звучит странно. Возможно, когда-нибудь ты растолкуешь мне, что имел в виду.

При всей наигранной легкости в ее словах звучит смутное предостережение, словно "правдивость" нот - не та тема, которую позволительно обсуждать за столом. Креслин воспринимает этот намек с благодарностью, ибо "растолковать" значило бы открыть слишком многое, а ложь причиняла ему мучения. Воспользовавшись возможностью промолчать, он переводит взгляд на приступающих к игре гитаристов.

V

Бросив, как ему кажется, уже сотый взгляд на лежащий за открытыми створчатыми окнами регулярный сад, Креслин вздыхает и бормочет:

- Ну все, хватит.

- В каком смысле? - не понимает Гален.

- В том самом, что я собираюсь выйти.

- Креслин! Но маршал...

- Она не приказывала мне сидеть взаперти в спальне, а только велела держаться подальше от неприятностей. Прогулка в саду никаких неприятностей не сулит, он во внутреннем дворе.

- Позволь мне, по крайней мере, дать тебе провожатого.

- Я не нуждаюсь в охране.

- Это не для охраны. А для обозначения твоего статуса как гостя.

- Я не намерен ждать.

- Мне потребуется один момент.

- Ловлю на слове. Один момент - это все, что есть в твоем распоряжении.

Гален стремительно выбегает в дверь, соединяющую покои консорта с апартаментами маршала, и возвращается прежде, чем Креслин успевает застегнуть поверх липнущих к ногам шелковых штанов пояс с мечом.

- Креслин, но клинок...

Рядом с Галеном стоит тот самый юный герольд, который сопровождал консорта и маршала в трапезную.

- Без оружия я чувствую себя голым, тем более что приходится разгуливать в наряде записной шлюхи. Да и пояс с ножнами не боевые, а церемониальные.