Беги, Четверг, беги, или Жесткий переплет   ::   Ффорде Джаспер

Марат в этот момент собственного времени выглядел школьником лет двенадцати. Он с интересом смотрел на меня. Хроностража являлась подразделением ТИПА, занимавшимся аномальными возмущениями времени. Мой отец был, есть или будет хроностражем – в зависимости от точки зрения.

– Мы не встречались раньше? – спросила я.

– Пока нет, – весело ответил он и снова уткнулся в свой номер «Попойки».

– Итак! – Брэкстон хлопнул в ладоши. – Кажется, я представил всех. Не обращайте на нас внимания, Нонетот. Считайте, нас здесь нет.

– Значит, вы просто наблюдатели?

– Именно. Я…

Какой-то шум за сценой заставил его замолчать.

– Эти ублюдки! – вопил кто-то визгливо. – Если в понедельник они посмеют на мое время поставить повтор «Бонзо-вундерпса», я из них на суде все бабки выжму, до последнего пенни!

В сопровождении свиты помощников в студию ворвался высокий мужчина лет пятидесяти пяти с красивым точеным лицом и роскошной седой шевелюрой, весьма смахивавшей на полистироловый парик. Сшитый явно на заказ костюм сидел на нем безупречно, а пальцы были унизаны золотыми перстнями. Увидев нас, вошедший застыл на месте.

– А, – пренебрежительно процедил Эдриен Выпендрайзер. – ТИПы…

Его свита суетилась вокруг, бестолково демонстрируя рвение. Казалось, они ловят каждое слово и мановение руки босса, и я искренне порадовалась, что шоу-бизнес – не моя стезя.

– Мне не раз доводилось сталкиваться с вашими коллегами в прошлом, – объяснил Выпендрайзер и уселся на свой фирменный зеленый диван, видимо полагая его надежным убежищем. – Именно я окрестил вас «лохоТИПами» и употреблял это словечко всякий раз, когда ТИПА-Сеть постигал очередной оперативный облом… пардон, когда случалась ТИПА-нештатная ситуация, – так это у вас называется, верно?

Но Пшикс пропустил выпад Выпендрайзера мимо ушей и представил меня так, словно я была его единственной дочерью на выданье:

– Мистер Выпендрайзер, это мисс Четверг Нонетот, ТИПА-офицер.

Ведущий вскочил, подбежал ко мне и в своей энергичной манере преувеличенно долго тряс мою руку. Скользом и прочие сели. В пустой студии они казались маленькими-маленькими. Уходить они не собирались, да и Выпендрайзер на этом не настаивал. Я знала, что канал «ЖАБ-ньюс» принадлежит «Голиафу», и начала сомневаться: а что, если хозяин зеленого дивана в своих интервью не произносит ни слова без ведома корпорации?

– Привет, Четверг! – жизнерадостно воскликнул Выпендрайзер. – Добро пожаловать на мое понедельничное шоу! Оно второе по рейтингу лучших шоу-программ во всей Англии, потому что первое – мое шоу по средам!

Он заразительно рассмеялся, я нервно улыбнулась.

– Тогда сегодня у вас получится четверговое шоу, – попыталась я разрядить обстановку.

Повисла мертвая тишина.

– И часто вы намерены это вытворять? – тихо спросил меня Выпендрайзер.

– Что вытворять?

– Отпускать шуточки. Знаете ли… садитесь, дорогуша. Понимаете, обычно остроты во время шоу – моя привилегия, и хотя это очень здорово, что вы тоже умеете пошутить, но мне тогда придется платить кому-то за придумывание еще более остроумных реплик, а наш бюджет, как выражаются в «Голиафе», малая лепта вдовицы.

– Позвольте вмешаться, – донесся голос из лагеря немногочисленных зрителей. Это был Скользом, и дожидаться разрешения он не стал. – ТИПА-Сеть – серьезная организация, и в вашем интервью, Нонетот, она должна выглядеть соответственно. Так что пусть шуточки отпускает мистер Выпендрайзер.

– Все понятно? – лучезарно улыбаясь, обратился ко мне ведущий.

– Абсолютно, – ответила я. – Чего еще нельзя делать?

Выпендрайзер посмотрел на меня, затем на первый ряд аудитории, где сидели «приглашенные в студию».

Те несколько секунд негромко переговаривались.