Берсерк   ::   Кумин Вячеслав

Миха подтянул все ремешки, чтобы ничего не бренчало и не ерзало, натирая кожу до кровавых синяков.

– Ну что, размялись? – спросил сержант, когда рота остановилась, пробежав десять километров марш-броска.

– Так точно, сэр… – не слишком ровным хором ответила рота.

– Прекрасно. Тогда снимайте свое барахло и добро пожаловать на татами.

Спортивная площадка для единоборств представляла собой утоптанную землю под легким навесом, не предусматривались даже смягчающие маты. Потому все прошли в казарму, скинули бронежилеты и переоделись в легкую спортивную форму, а старую отнесли в сушилку, она на сегодня еще должна была пригодиться.

Сто человек сели в круг, где в центре стоял сержант: он был, кроме всего прочего, еще и инструктором по рукопашному бою.

– Итак, вот вы после тяжелого перехода по горам нарвались на банду бородачей, – начал Камерун свое традиционное вступительное слово. – Закончилась короткая перестрелка; кого-то подстрелили вы, кого-то убили у вас, в итоге дело дошло до рукопашки. Рядовой Кемпл, как нужно действовать, если у вас закончились боеприпасы, а враг наступает?

– Есть два варианта. Первый – замаскироваться и, как только противник подойдет достаточно близко, всадить в него нож.

– А если спрятаться не получится?

– Нападать первым.

– Молодец, рядовой, сейчас мы отработаем нападение. Я бородач, а ты – это ты. Давай.

Кемпл тяжело поднялся на ноги; после бега на длинную дистанцию они гудели и даже вроде как онемели. Взял тренировочный нож из твердой резины и двинулся на сержанта. Рукопашная, как и бег, не была его сильной стороной, но Миха собрался и провел серию резких выпадов. Камерун легко уклонялся и парировал удары, потом сам перешел в наступление, и теперь уже Михе пришлось защищаться. В конце концов нож выбили, и Кемпл оказался повержен, «заколотый» своим же ножом.

– Ну что ж, уже лучше. Следующий.

Занятия продолжались своим чередом. С другими солдатами сержанту удавалось справиться не так легко, как с Михой. Тех учила улица, и от их выпадов уклониться было уже не так просто. Кто-то, вот чудо, даже сумел повалить сержанта, но «убить» его не смог. Камерун вывернулся и «свернул» противнику шею, сказав при этом:

– Неплохо, но нужно еще много работать. Все следили за действиями сержанта, постигая нелегкую науку побеждать. Потом он стал объяснять новые приемы и некоторые заставлял повторять солдат в спарринге.

– Ну дает сержант, – с ноткой восхищения сказал Барбос уже в столовой. – Скольких же он бородачей ухлопал?

– Сотни две, наверное, голыми руками придушил, – предположил Миха.

– Или даже три, – вставил Медведь. Жрал он за троих; впрочем, еды хватало.

– А ведь я его, признаться, убить хотел, – признался Барбос. – Даже план составил.

– Удивил, – ухмыльнулся Медведь. – Тут его каждый второй прибить хотел, это не считая каждого первого.

После обеда пошло своим чередом. Час теоретических занятий по тактике боя сменился практикой минно-взрывного дела. Учились устанавливать и снимать растяжки, обезвреживать фугасы или правильно уничтожать «неизвлекаемые». На этом поприще Миха добился больших успехов.

Потом снова отправились, на стрельбище. Теперь к автоматам выдали двадцатимиллиметровые подствольные гранатометы. Считалось, что в лесу они бесполезны, но овладеть ими в совершенстве все же следовало. Мишени по полю носились хаотично, с немыслимой для человека скоростью, на что сержант говорил, что так им будет легче подстрелить реального врага. Гранаты к подствольнику были холостыми: следовало лишь рассчитать траекторию и забросить их по два в одну из пяти жестяных корзин.