Битва за небо   ::   Сабайтис Максим

С капитанского мостика происходящее виделось совсем не так, как из обзорной кабины, тем более не видевшему до этого дня ни единого сражения Дмитрию и смутно помнящему русско-османскую войну 1973 года советнику. Невесть сколько раз появлялся слуга Платона Эдуардовича, приносил сигары и переданные на борт с помощью семафоров депеши – от Куриты, Риковера и Красного Креста. Политика вершилась и тут, посреди кровопролития.

– Что-то у Куриты не заладилось, – задумчиво пробормотал советник, вглядываясь во вспышки семафоров, пожары на поврежденных дирижаблях, вслушиваясь в гул двигателей и разрывы снарядов. – Маловероятно, чтобы полководец его уровня не знал, что все закончится именно так.

Японцы дрогнули и выдвинули из арьергарда корабли прикрытия. Созданная ими дымовая завеса укрыла центр сражения, распространилась на фланги и позволила японским дирижаблям отступить. С корабля Красного Креста озабоченно сверкнули семафором – подобное прикрытие могло спрятать не только воздушные корабли, но и какие-то нарушения международных конвенций. Например, использование огнеметов…

– Пока что дело идет к тому, что остатки японцев отступят, а потрепанные англичане продолжат свой путь, – подытожил Дмитрий. – Хотя и тем и другим предстоит продолжительный ремонт…

– Курита не уничтожил тяжелые броненосцы. Насколько я понимаю, именно в этом и был смысл проводимой операции? Иное дело, я не вижу никакой тактической хитрости в японских маневрах. Атаковать лоб в лоб, имея минимальные шансы на победу? Был у него какой-то козырь…

– Новое оружие, отчего-то не сработавшее? Или, быть может, они не пожелали применять его в нашем присутствии?

За спиной у собеседников хлопнула дверь, и в кабину вошел взволнованный Ростислав.

– Прошу прощения, – заговорил он с самого порога. – Я слышал обрывок вашего разговора. Курита планировал обойтись без технологических новинок. Мы только что узнали, в чем состоял его план.

– Военно-морской флот?

– Военно-морской флот. Мы сместились на юго-запад, и с нашей высоты видно то, что пока еще скрыто от Куриты. Наши «психи» заметили остатки двух эскадренных броненосцев. Вроде бы это «Фудзи» и «Яшима», но в такой темноте мы можем и ошибаться.

– Ошибаться при опознании поврежденных надстроек или при расшифровке японского кода? – позволил себе ироничную улыбку действительный тайный советник. – Ростислав Дмитриевич, я сотрудничаю с разведывательным управлением уже третий десяток лет, да и моему ассистенту-психотехнику тоже предстоит иметь дело с разведчиками. Вы можете позволить себе большую откровенность.

Капитан первого ранга одарил Платона Эдуардовича восхищенным взглядом.

– Вы полностью правы, ваше высокопревосходительство, – признался Чесноков. – Заметивший корабли дирижабль воспользовался кодом, который наши шифровальщики раскололи где-то на две трети. Догадаться о содержании сообщения по расшифрованным фрагментам не составляет труда. Курита планировал заманить британские дирижабли туда, где их можно было бы обстреливать из корабельной артиллерии с большого расстояния. Практически полное отсутствие бомб вынудило бы Риковера с боем прорываться к эскадренным броненосцам в зенит, чтобы обеспечить хоть какую-то бомбежку, – в этом случае корабли разошлись бы в разные стороны и продолжили расстрел. Однако кто-то разгадал японские замыслы и сумел их разрушить.

– Кто бы это мог быть? – спокойно поинтересовался Платон Эдуардович, хотя Дмитрий видел, что советник буквально сгорает от любопытства. – Британские военно-морские силы исключаются, им не удалось бы спрятаться от патрульных дирижаблей. Для подводных лодок расстояние слишком велико.