Благородная работа   ::   Задорожный Александр

С новым днем оно возродится вновь, а вот ему и Делу, по-видимому, не удастся увидеть завтрашний рассвет.

Навалившийся неизвестно откуда мощный рев космического двигателя заставил Уорнера обернуться. То, что он увидел в следующий момент, показалось ему замедленным кинофильмом. Ярко-красный спортивный звездолет таранил лестничный тамбур, где прятался Моисей Хац. Кирпичи рассыпались, словно были картонные, дверь отлетела далеко в сторону, а звездолет занесло боком, и Скайт увидел голубой зигзаг «Небесных молний» на его помятом корпусе.

Космический корабль с приглушенным рокотом завис в полуметре над крышей. Сзади открылся люк-трап, и из него показалась рыжая головка Джеки Профинтэр.

— Быстрее! — крикнула она. — Вокруг полно истребителей Штиха.

Дел Бакстер и Скайт Уорнер бросились к тележке с Монгусом Фулом. Подкатив ее к звездолету, Дел проворно забрался в люк и потащил контейнер на себя, а Скайт принялся толкать снизу.

Переходный тамбур спортивного звездолета не предназначался для транспортировки грузов. Восьмиугольный пенал холодильника чудом оказался по диаметру чуть меньше входного отверстия. Друзья с трудом задвинули контейнер на треть внутрь звездолета.

Уорнеру приходилось толкать со всей силы, чтобы тяжелый саркофаг продвинулся на пару сантиметров дальше. Из-за его усилий звездолет, зависший на гравитационной подушке, стал медленно двигаться к краю крыши.

— Джеки! Останови движение! — крикнул Скайт.

— Не могу! — отозвалась из кабины Джеки Профинтэр, — пока не закроете люк, автоматика не даст завести двигатель.

— Чтоб тебя… — зло выругался Уорнер, сплюнув в сторону. И тут он заметил, как из-под груды кирпичей, оставшихся от пристройки, показалась окровавленная рука Моисея Хаца.

— Быстрее! — закричал Скайт Уорнер в люк Делу Бакстеру и принялся с удвоенной силой впихивать громоздкий ящик холодильника в тамбур звездолета. А из-под кирпичей уже показалась покрытая язвами проказы голова Моисея Хаца, Зарычав от ненависти, он пополз к Скайту, подтягивая руками свое парализованное тело. Его ноги безжизненно волочились сзади, оставляя на крыше кровавый след. Уорнер толкал проклятый контейнер изо всех сил. От его толчков звездолет уже на полкорпуса съехал с крыши и по инерции продолжал двигаться все дальше. Риска, что он упадет вниз не было, гравитационное поле стабилизировало его по вертикали, но был риск, что Скайт не успеет забраться внутрь, прежде чем звездолет отойдет от края крыши.

Тем временем комиссар преодолел половину расстояния, отделявшего его от Уорнера.

Оставалось втащить внутрь сантиметров двадцать, когда Скайт Уорнер понял, что звездолет вот-вот полностью отойдет от края, но Скайт уже мог стоять на крышке люка. Схватившись руками за края входного отверстия, он встал на показавшийся из-под контейнера трап. Расстояние между крышей и звездолетом постепенно увеличивалось. Внизу простиралась тридцатиэтажная высота, а космический корабль по инерции отходил все дальше от стены больницы.

Скайт Уорнер обернулся и увидел Хаца, он был уже совсем близко, с остервенением преодолевая последние метры. Мгновение — и его окровавленная, покрытая язвами рука потянулась к ногам Скайта.

Вдали за городом, откуда была слышна канонада орудий, что-то ярко вспыхнуло, осветив бледным светом облака на сумрачном небе, и на горизонте в той стороне стал расти черный гриб ядерного взрыва. Солнце, скрывшееся к этому времени, осветило в оранжевый цвет пепел, поднятый мощью взрыва на многокилометровую высоту.

А Моисей Хац, обезумев, тянул свою руку через увеличивавшуюся пропасть между ним и кораблем к ускользавшей от него надежде на спасение. Ему не хватало нескольких сантиметров, чтобы уцепиться за ноги Скайта Уорнера.