Близкое поселение   ::   Мартынов Алексей

Из магазина напротив выходит мужик с бутылкой пива, садится в машину и быстро уезжает. Буквально через секунду на магистрали появляется пожарная машина, уезжающая куда-то вдаль.

– Вы что, не слышите, я с вами говорю, – с трудом различаю я человеческую речь.

Тут-то до меня и доходит, что тот голос, который я принял с самого начала за чей-то дружеский разговор, на деле оказался направлен на меня, и он был далеко не дружественным. Говорила какая-то женщина; говорила настойчиво и с большим чувством, но, увы, тихо. Большинство слов я не мог расслышать просто из-за её удаления, к тому же мешалась магистраль, но и тех слов, что я услышал, было достаточно для осознания картины. Другого не следовало и ожидать – она в, сперва настойчиво, а затем в довольно резких выражениям просила меня удалиться в лес через дорогу, дабы там выгуливать собаку. Естественно, я этого делать не собирался.

Папа мне как-то сказал, когда однажды в магазине впереди меня в очередь нагло пыталась вклиниться бабка, что она жаждет скандала, и что этому не надо пособничать. Гораздо интереснее не отвечать ей, тогда она не добьётся желаемого и будет жутко злиться. Как ни странно, но этот метод действительно работает. Тогда я чисто рефлексом пропустил её вперёд, ни толкнув, ничего не сказав, даже ухом не повёл. И тогда она действительно, за пару человек до её очереди, она как-то заелозила и быстро убежала, бормоча себе под нос что-то матерное. Как и тогда я не проявил никакого интереса к тому, что говорила мне женщина, я даже её не слушал, этому ещё сопутствовало то, что я её в большинстве и не слышал.

По телевизору призывают убирать за своими питомцами, на что я заявляю: я плачу налоги, в которые входит уборка территории. И меня не ипёт. А тем, кому что-то не нравиться, и которые любят всем указывать, я по-дружески заявляю: свистните в куй, товарищи!



The Art



В эту самую минуту зал как по команде встал и начал рукоплескать. Среди них были люди всех возрастов и поколений – от нескольких грудных младенцев, беспокойно сидящих на руках у своих мамаш, проходя через подростков и бизнесменов, заканчивая пенсионерами и ветеранами войны. И все они были восхищены и восторженны, все они аплодировали стоя. Ещё бы, после стольких лет молчания, после долгих и в большинстве своём безуспешных поисков себя, после бог знает, что случилось, после всего этого он вернулся, и вернулся с триумфом. Воистину, то, что он сделал, было одним из лучших, если не сказать больше – лучшим из всего, когда-либо сделанного не только им, но всеми.

Прошло много времени с тех пор, когда он неожиданно пропал со сцены, просто ушёл в подполье, никому об этом заранее не сказав. Он перестал появляться в обществе и ходить на тусовки, перестал общаться с прессой, да и вообще стал мало заметен в толпе людей, почти с ней слившись. Совершенно неожиданно для своих поклонников и для всех остальных в целом он из звезды, почти человека-легенды мутировал в обывателя, ничем не отличимого от народа, безликого народа. В обществе о нём поползли недобрые слухи, пробудились и набрались сил завистники, которые не имели почвы для сплетен в своё время, но теперь им представилась такая возможность. Кто-то говорил, что у него проблемы с властями, другие сообщали, что он в творческом поиске, а третьи были уверены, что он умер. Однако домыслы так и оставались домыслами – никто не мог предъявить убедительных доказательств своей теории. Его стали забывать; даже те, кто был верен ему, кто готов был отдать жизнь за него, стали отпадать. А потом как гром посреди летнего дня: «Он вернулся с новыми силами и новыми идеями» – гласили газетные заголовки.

И вот он стоял перед несколькотысячной аудиторией, мгновенно из низов взлетев до вершин.