Богатым быть не вредно   ::   Гунько Василий

Стараясь поддержать шутливое настроение именинника, Вася воскликнул:

- Оригинальное угощение! Вы в своем амплуа, учитель! Но если бы ко всем этим диковинкам да цветы и бутылка вина впридачу, было бы вообще великолепно!

- Эх, Вася-Василек, твои цветы и бутылка вина - всего лишь отходы природы, - вздохнул учитель. - Это продукт, который должен погибнуть, исчезнуть, вернее, превратиться в иной вид. Да, не скрою, цветок сам по себе красив, радует глаз. Но это обман. Зрительный обман. Наслаждаясь красотой сорванного цветка, мы часто забываем о процессе, происходящем в нем.

- Согласен, Глеб Арнольдович, цветы все равно к утру завяли бы, то есть превратились в отходы природы. Но как же в день рождения без вина?

- А это дело поправимое, - похлопал его по плечу именинник. - Будут тебе и цветы, и вино. Да какие! Цветы - глаз не отведешь, вино - язык проглотишь! - Не вставая с места, он открыл вторую дверь шкафа, из множества разнокалиберных бутылочек извлек одну, из-под полки достал горшочек с землей и поставил на стол. - Так как твои цветы назывались?

- По-моему, ромашки. Я купил их в подземном переходе.

- Вот это обыкновенный полевой плодородный грунт, - старик немного разрыхлил пальцем землю. - А это - семена ромашки, - открыв бутылочку, он высыпал себе на ладонь несколько семян, затем посеял их. - Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы ромашки выросли и расцвели?

- Наверное, месяца два-три...

- Вот-вот... А я этот процесс ускорю в несколько тысяч раз.

Глеб Арнольдович открыл одну колбу, полил грунт жидкостью - и не прошло и минуты, как в горшочке появилось несколько зеленых росточков.

- А ч-чем это вы полили? - у Васи отвисла челюсть в буквальном смысле этого слова.

- Так называемая живая вода, - ответил Гринко, сосредоточенно подливая понемножку снова. - Это чрезвычайно сложная смесь, благодаря которой в организме ромашки происходит цепная реакция... образно говоря, атомный взрыв роста. Так что никакого чуда нет.

Минуты через две на столе уже стояли пышные ромашки. Глеб Арнольдович открыл вторую колбу и полил цветы и грунт.

- А это, наверное, мертвая вода? - попробовал пошутить ошеломленный Вася.

- Ты угадал. Я приостановил процесс развития и старения. Законсервировал ромашки.

- Зачем?

- Если бы я этого не сделал, цветы через минуту завяли бы. В природе этот процесс закономерен и необратим.

- Значит, ваши ромашки уже неживые?

- В сущности, да. Но ты чувствовал, как нам легко дышалось, когда они росли?

Вася дотронулся до лепестков, которые до этого усиленно выделяли кислород, и окончательно поверил, что все это наяву.

- Ну хорошо, Глеб Арнольдович, ромашки у нас уже есть. А вино?

- Вино, Вася, это отрава!

Кукушкин рассмеялся. Гринко почему-то всегда нравился его смех: искренний, заразительный и немножко плутовской.

- Дорогой мой учитель, но если не пить, тоже долго не протянешь!

- Это отрава замедленного действия, - молвил назидательно учитель, наслаждаясь смехом Васи. - Это продукт распада, ничего, кроме вреда, не приносящий. Я тебе предложу нечто другое, - он взял маленькую чайную ложечку, насыпал ею в бокалы несколько только ему ведомых доз красных и розовых порошков из тарелочек и залил жидкостью из обеих колб.

В колбах что-то запенилось, заискрилось, и через мгновенье они были полны рубинового напитка. Глеб Арнольдович взял фужер:

- Ну что ж, Вася, поднимаю этот сосуд за нашу чудесную встречу!

Кукушкин недоверчиво взял свой "сосуд" и подождал, пока хозяин выпьет первым. Когда тот поставил на стол опустевший бокал и начал есть фарш, Вася тоже быстро выпил - и сразу почувствовал какое-то хмельное веселье, хотя был уверен, что в напитке не было ни единого грамма спиртного (уж в этом-то он разбирался). Фарш хоть и пахнул рыбой, но вкусом напоминал гематоген, который Вася в детстве просто обожал.

- Глеб Арнольдыч, да вы настоящий волшебник! Что это было? Случайно, не напиток исключительно из целебных трав?!

- Не случайно, а точно.