Больница скорой помощи   ::   Суслин Дмитрий

А ведь раньше она смертельно как маленькая девочка боялась уколов. Теперь ради того, чтобы родить она терпела все. Даже одиночество. Впрочем, она была не одна. С ней был он. В этом отношении женщины могут быть счастливее мужчин. Им есть с кем разделить печаль.

Маша стала успокаивать себя и ребенка. Она стала с нежностью поглаживать живот и мечтать о будущем, в котором ничего кроме счастья не будет. Она стала представлять, как они будут счастливы втроем: она, ребенок и Женя. Как они будут любить друг друга, и как все будут завидовать их счастью. Все впереди виделось в розовых светлых красках. Никаким неприятностям, проблемам и недугам в ее мечтах делать было нечего.

Это помогло. Маша стала успокаиваться, и сон снова стал навевать на нее свои чары. Малыш тоже затих. Мысли матери передались ему и успокоили лучше любого лекарства. Он знал, что он любим, что его ждут, а значит надо просто набраться терпения и сил, и скоро все будет прекрасно, как музыка, которую так любит слушать его мама, и которую он тоже очень любит. Только вот почему-то он давно уже ее не слышал. Но это ничего. Он все равно ее помнит и всегда может сам услышать ее уже без посторонней помощи.

Они уснули оба. Мать и дитя. Пока они вместе одно целое. И им хорошо везде.



2



Как древнее исполинское животное с множеством конечностей и корявым, свернувшимся в кольцо, туловищем Больница Скорой помощи погрузилась в сон. Было три часа ночи – время, когда не в силах бороться со сном ни те, кто на дежурстве, ни те, кто не может спать, потому что не позволяет этого боль. А больница просто наполнена болью. Боль царит на всех ее этажах, во всех уголках и подвальчиках. Боль царица больницы. Если бы не было ее, не было бы и этого здания. Но она была, и люди бессильны бороться с нею и поэтому весь мир покрывают такие больницы Скорой Помощи. Где они дорогие и многосильные, чистые и просторные. В них работают прекрасные люди, перед которыми боль иногда пасует, но тем сильнее ее торжество, если победу одержит она, а не человек. Другие больницы поскромнее, есть и вовсе маленькие и бессильные, где только и могут, что констатировать результат. Ну бывают и исключения. Как и во всем.

Эта больница была скорее из второй группы больниц. Прошло то время, когда она пользовалась уважением людей. Давно прошло. Теперь они приходили сюда, потому что больше идти было некуда. Другие больницы были не лучше.

Вот и царит здесь боль. И никакие лекарства ей не страшны.

Она боится только людей.

Есть такие люди, которые могут побеждать ее. Их немного. Раньше было больше. Намного больше. Они побеждали ее одним лишь только взглядом, двумя-тремя словами и теплой улыбкой. Стоило им только приблизиться к человеку, которого ломает боль, и та, почувствовав их приближение, вынуждена отступить. Сильные и великие это были люди. Теперь их почти не осталось. А здесь в больнице и вовсе нет. Два-три человека. В таком количестве они не опасны. Их можно обойти, обмануть, обезвредить. Потому что слишком много у нее, у боли союзников. Очень много. Они ей верно служат, и одним только словом, взглядом могут ударить, обидеть, убить. И их очень много. Особенно сейчас. Вот и обрела боль невиданную доселе силу и царит в Больнице Скорой помощи.

Но в это время даже она отступает, потому что у нее есть еще один страшный враг. Сон. Перед ним она чаще всего бессильна, и в полной злобе уползает в те места, куда сон еще не добрался. Например, в реанимацию. Здесь у нее еще много работы.

Есть в больнице еще одно место, где нет места для боли. Но она сюда и не стремится. Здесь находятся те, с кем она уже разобралась и справилась, и они ее больше не интересуют, как не интересует гурмана давно съеденный ужин.

Это морг.

Здесь тишина и покой. И по своему очень уютно. Потому что тихо.