Больше никаких сказок   ::   Расс Джоанна

Наверно, я заснула ненадолго (или меня усыпили) и не видела, что сделал один из "тюленей", почему к нему присоединился один из морлоков у радиоприемника, а затем еще один, и вот уже вся комната гудит, а моя подруга ведет яростный, бескомпромиссный спор с одним из морлоков. Все были заняты своим делом, но все время оглядывались на меня... Это было жутко, и я словно онемела: мне хотелось опять заснуть или заплакать, потому что я не понимала ни слова. Моя подруга вдруг закричала. Она кричала, а не говорила, отчаянно кричала о чем-то, стуча кулаком по ладони; лицо ее искажено, видимо, речь шла не просто о деловых вопросах. Другой морлок, часто дыша, побледнел от гнева. Он прошипел что-то, очевидно, очень язвительное. Достав откуда-то из черной униформы серебряный кружок, он сказал на чистейшем английском, опять глядя на меня:

- Во имя войны против Непреходящей!..

Она набросилась на него. Я вскочила; мне было видно, как она сжала его пальцы вокруг серебряного кружка. Затем все скрутилось в один клубок на полу, пока они не расцепились, отскочив друг от друга как можно дальше. Ясно, они ненавидят друг друга. Она сказала отчетливо:

- Я настаиваю.

Он пожал плечами, сказав что-то резкое. Она вытащила нож - только нож! - и медленно обвела взглядом комнату и каждого в ней. Никто не шевелился. Она подняла брови.

- Ссс!.. Грозишь?..- прошипела с пола женщина-"тюлень". Она не встала, упакованная в свой жир.

- Ты? Ты пачкаешь ковер.

Женщина-"тюлень" снова зашипела. Моя подруга медленно двинулась к ней; остальные наблюдали. Она не нагнулась, как я ждала, а как-то метнулась к "тюленихе". Каблук ее вонзился в скафандр на животе - она явно пыталась прорвать его. "Тюлениха" поймала руку с ножом и пыталась ударить им мою подругу, держа другой "ластой" ее за шею. Она старалась удушить ее. Затем все опять слилось в одно пятно. Раздавалось шипение, громкий стук, лязг. Затем из клубка показалась наша гостья, уронила нож и прижала руку к левому глазу. "Тюлениха" перекатывалась с боку на бок, по ее телу пробегала крупная дрожь. В ее шлеме были пузыри воздуха. Второй "тюлень" не двигался. Пока я смотрела, из шлема "тюленихи" ушла вся вода, и теперь там был только воздух. Очевидно, она умерла. Моя подруга, наша гостья, стояла посреди комнаты, с ее рук стекала кровь; она стонала от боли, но никто в комнате не двинулся, чтобы ей помочь.

- Жизнь... за жизнь,- выдохнула она и упала на ковер.

"Тюлениха" открыла глаз. Два морлока бросились к ней и подняли ее нож; когда они тащили ее к зеркалу, она прохрипела что-то.

- К черту твои расчеты! - крикнул морлок, с которым дралась наша гостья.- У нас война: Транс-время сидит у нас на хвосте, поэтому нам не до дилетантства! Ты говоришь, что это твоя прабабушка! Мы деремся за свободу пятидесяти миллиардов, а не за твои подсчеты!..

Он повернулся ко мне.

- Ты! - рявкнул он.- Не смей говорить об этом. Ни с кем!

Я съежилась.

- Не пробуй потрясти кого-нибудь этими историями,презрительно добавил он.- Тебе повезло - живи!

Он шагнул сквозь зеркало, которое тут же исчезло. На ковре осталась кровь - в нескольких дюймах до моих ног. Опустившись на колени, я коснулась ее кончиками пальцев и поднесла их к своему лицу...

- Вернись,- сказала вдруг моя мама. Я повернулась к ним, восковым манекенам, не видевшим ничего.

- Кто задернул шторы, черт возьми! - воскликнул отец.Я говорил тебе, что мне не нравятся эти штуки, и если бы не твоя мама...

- О, Бен, Бен! У нее кровотечение из носа! - закричала мама.

Потом они рассказали мне, что я упала без сознания. Несколько дней я пролежала в постели, потом мне разрешили встать. Мои родители считали, что у меня началась анемия.