Брат Посвященный   ::   Рассел Шон

Следуя своему распорядку, Верховный Настоятель отодвинул письменный столик в сторону, но монахиня не извинилась за то, что оторвала его от дел. Он предложил женщине свою подушку и достал из стенного шкафа еще одну.

— Сестра Саэдза передает вам привет и желает здоровья и долголетия, — проговорила монахиня, когда Верховный Настоятель уселся напротив нее.

— А как сама сестра Саэдза? Разумеется, хорошо? — В письме брат Хутто упоминал, что глава сестринской общины недавно возвратилась из ежегодного паломничества в Монарту, к месту рождения Владыки Ботахары, и что старая настоятельница начала заметно слабеть.

— Она постоянна, словно река, и гибка, точно ветвь ивы, брат Нодаку. Ее пример, как всегда, вдохновляет нас.

Уловка, к которой прибегала монахиня — обращаться к Верховному Настоятелю по имени, — приводила его в смущение, как будто инициата Нодаку вдруг застали изображающим из себя главу ордена.

— Рад слышать это, сестра. Нет ли у вас других новостей? Мы здесь живем в таком уединении!

На лице монахини промелькнула удивленная улыбка.

— Я только что вернулась с острова варваров, брат. Наверняка ваши новости более свежие, чем мои.

Верховный Настоятель ничего не ответил, но монахиня не продолжила фразы. Взяв в руку молоточек из слоновой кости, висевший рядом с отполированным до блеска бронзовым гонгом, он спросил:

— Чаю?

— Спасибо, брат, с удовольствием, и, пожалуйста, какой-нибудь еды, если моя просьба не слишком обременительна. — Произнося последние слова, сестра Морима едва сдерживала нетерпение.

Чуть не рассмеявшись, Верховный Настоятель ударил в гонг. Ему известна слабость старой монахини. Брат Нодаку, вы только подумайте!

По коридору кто-то прошел, в перегородку осторожно постучали, а затем послышались шаги второго человека.

— Войдите, — промолвил Верховный Настоятель, намеренно приглушая в голосе властные нотки.

Перед его глазами предстал Суйюн, старший неофит, который поднял всю эту суету; прежде чем Настоятель успел сообразить, что происходит, вслед за Суйюном показалось лицо неофита-служки. Неожиданное присутствие монахини ордена ботаисток привело обоих юношей в замешательство. На миг они замерли в неловком молчании, затем согнулись в поклоне, толкаясь между полуотворенными створками.

— Прикажете подавать на стол, Верховный Настоятель? — спросил второй неофит.

— За этим я и ударил в гонг, — ровно отозвался старый монах. — Будь любезен, принеси чаю сестре Мориме и мне. И какие-нибудь закуски. Сестра еще ничего не ела, и все из-за нашей непростительной невежливости.

— Сию минуту, Верховный Настоятель. — Отвесив поклон, служка поспешно удалился.

— Суйюн-сум? — вопросительно поднял брови монах.

— Прошу прощения, Верховный Настоятель. Мне было приказано явиться сюда для беседы о моем Затворничестве.

Настоятель совсем позабыл о том, что вызывал неофита.

— Ты уже прошел испытание уединением, инициат? — неожиданно задала вопрос сестра Морима.

Суйюн поклонился монахине, краем глаза наблюдая за своим господином, и решил, что не ответить — значит проявить грубость.

— Я всего лишь старший неофит, почтенная сестра, но… да, срок моего Затворничества только что закончился.

— Хорошо, старший неофит, — одобрила женщина. — Тебе удалось остановить песок? — с лукавой улыбкой спросила она.

— Нет, почтенная сестра, — серьезно ответил юноша, — я не сумел остановить песок в часах, отмеряющих время. Пересчитать песчинки и придумать имя каждой, пока она падает, я могу, однако на большее пока не способен.

Не скрывая изумления, монахиня уставилась на Суйюна. «Владыка Ботахара, и какая же карма привела сестру сюда именно сегодня!» — подумал Верховный Настоятель.