Братство кольца   ::   Толкин Джон Роналд Руэл

Поют поленья в очаге,

Подушка ластится к щеке,

Но ноги сами нас несут

За поворот – туда, где ждут

Цветок, былинка, бурелом —

Их только мы с тобой найдем!

Ждите нас —холмы, поток...

Путь далек! Путь далек!

Камни, травы, луг в росе —

Ждите все! Ждите все!

За поворот! Там встретят нас

Безвестный путь, секретный лаз.

Их миновали мы вчера.

Но, может быть, теперь пора

Найти ту тропку в глубине,

Что мчится к Солнцу и Луне?

До свиданья – терн, репей...

В путь скорей! В путь скорей!

Плющ, шиповник, бересклет —

Всем привет! Всем привет!

Дом позади, мир – впереди.

Нам уготовано пройти.

Покуда шлет лучи звезда,

До грани ночи. А тогда —

Мир позади, дом – впереди,

Обратно позовут пути!

Тень и темень, мрак и ночь

Сгинут прочь! Сгинут прочь!

Дом, тепло, обед, кровать —

И поспать... И поспать...

Пиппин еще дважды звонко пропел припев, но тут Фродо остановил его:

–Тише! Опять копыта!

Они вслушались, замерев на месте. Действительно, издалека доносился топот. Быстро и бесшумно они юркнули с тропинки в кусты и укрылись в густой тени дубов.

– Не забирайтесь далеко, – предупредил Фродо. – Я хочу посмотреть.

– Ладно, – согласился Пиппин. – Как бы только нас не унюхали.

Перестук копыт приближался. Убежище они выбрали не самое надежное, но другое искать было поздно. Сэм и Пиппин притаились за огромным замшелым стволом, а Фродо – немножко ближе к тропинке. Она едва серела в звездном свете, а луны не было. Внезапно наступила тишина. Фродо вгляделся и с трудом различил темный силуэт всадника. Он бы ничего не увидел, но фигура в седле медленно раскачивалась из стороны в сторону на более светлом фоне меж деревьев. Конь остановился как раз против того места, где хоббиты сошли с тропы. Сомнений не было! Фродо даже почудилось, что он слышит знакомое сопение. Тень соскользнула с коня! И вот уже, почти не различимая во мраке, крадется к ним!

На этот раз желание немедленно надеть Кольцо овладело Фродо нестерпимо. Он еще не успел даже подумать о нем, а рука уже нащупала цепочку в кармане. И в этот миг тишину ночного леса нарушили совершенно неожиданные звуки. Песня послышалась вдалеке и смех, звонкий, как колокольцы! Чистые голоса взлетали и падали в воздухе, пронизанном звездным блеском. Черная тень резко выпрямилась. Она была уже недалеко, но теперь как-то неуловимо отступила к дороге, странным, неестественным движением взлетела в седло, и конь (а может, призрак коня) растаял в ночи. Фродо перевел дух.

– Эльфы! – воскликнул Сэм сиплым шепотом. – Разрази меня гром, эльфы, сударь! – Он так и рванулся бы напролом сквозь чащу, не удержи его Фродо с Пиппином.

– И верно, эльфы, – подтвердил Фродо. – В Шире-то они не живут, но весной и осенью, бывает, проходят Залесьем откуда-то из-за Башенных Холмов. Надо же, как кстати! Вы-то не видели, а ведь Черный Всадник крался к нам, сюда, а песня его спугнула. Он тут же убрался, как только голоса услыхал.

– С эльфами-то как? – спросил Сэм, слишком возбужденный, чтобы отвлекаться на какого-то всадника. – Мы разве не пойдем посмотреть?

– Да они ведь сюда идут, не слышишь разве? – остановил его Фродо. – Подождем здесь.

Пение приближалось. Один светлый и сильный голос верховодил. Фродо немного знал язык Дивного Народа, а Пиппин с Сэмом не знали вовсе, но голос пел словно о чем-то давным-давно знакомом и родном. Во всяком случае, Фродо понял так:

О Лучезарная Царица!

О Дева Западных морей!

О свет надежды, что стремится

К нам, в мир предсумрачных теней!

Гилтониэлъ! О Элберет!

Очей твоих бессмертный свет!

Тебе поет лесной народ

В иной земле, за далью вод.