Бунт вурдалаков (Звездная месть - 2)   ::   Петухов Юрий

Вы понимаете, о чем я говорю? Мы, человечество, никогда не имели дела ни с чем подобным! Но самым неожиданным оказалось следующее:

планета Навей - это обитаемый многоярусный гипермир. Вы понимаете?

Иван кивнул. Он уже понял другое - смертный приговор подписан. И обжалованию не подлежит. Но он пойдет туда! Он все равно пойдет! И пойдет не силком, не зомби-исполнителем. А по собственной воле.

- Я согласен! - сказал он твердо, сдерживая нервную дрожь.

Собеседники будто и не заметили его слов. Ни малейшей реакции не последовало с их стороны. Лишь одутловатый заговорил, вдруг еще басистей, медленнее.

- Сигнал декодирован по тройному земному коду. Вы улавливаете? Это планета-загадка пришла к нам из неведомых миров. Но на ней уже были земляне, наши! Невероятно, но это так! Им срочно нужна помощь! Они на грани гибели - если, разумеется, верить сигналам, если это не провокация иномирян. Рассматривались различные варианты, вплоть до массированного вооруженного вторжения в сектор смерти и захвата планеты Навей. Но все эти варианты по понятным причинам отброшены.

Остался лишь один - с вашим участием. Вы, надеюсь, понимаете, .что мы не имеем никакого права лезть в Иной мир без предварительной разведки, без выяснения обстоятельств. И у нас нет времени для спецподготовки резидентов, мы и так потеряли время! Уже третий месяц как сигналы прекратились, цикличность нарушена, мы теряемся в догадках... Ну? Нужны еще слова?

- Нет! - сказал Иван.

- Вам надо подписать вот это. Извините, форма!

На черном столике перед Иваном возникла стопа бумаги и массивная старинная ручка с золотым сверкающим пером. Из витиеватого каллиграфически выписанного биомашиной текста следовало, что он сам, добровольно и без малейшего принуждения идет на выполнение задания. Другой лист, предназначенный для официальных запросов, гласил, что такой-то такой-то командируется для геизационных наладочных работ в северный сектор галактики Желтое Облако. Была там еще куча документов, удостоверяющих что-то и кого-то. Иван не стал их просматривать - подписал. Он знал, что бумагам этим грош цена. Он думал о другом. О чем-то непонятном, но давящем. О какой-то миссии, которую он обязан выполнить здесь, на Земле, а вовсе не там, в секторе смерти, на вынырнувшей из чертова омута планете Навей. Но какую миссию? Память! Ох, эта память!

Одутловатый протянул тяжелую старческую руку.

Протянул для пожатия.

Иван догадался - барьера нет! Сейчас он может одним движением свернуть шею этому дряхлеющему битюгу, еще раз перешибить нос круглолицему, попортить пижонскую бабочку обладателю алмазной заколки и погасить ясный взор седовласому старцу, ему бы понадобилось на все это мгновение, одно лишь мгновение. Но он не стал этого делать. Он протянул руку и ответил пожатием. Он ждал чего-то, ждал ответа на свои смутные вопросы-догадки. И дождался.

- Мы помним все, - проговорил мягко одутловатый, - у вас будет еще один шанс. После того как вернетесь. Сколько бы вы там ни пробыли, на этой планете Навей, хоть день, хоть сто лет, вы все равно вернетесь в этот, сегодняшний день, вы не потеряете ни минуты, ни часа. Напротив, возможно вам удастся связать несвязуемое. Откат будет. Обязательно будет. И память вам поможет, не сомневайтесь.

Он посмотрел на Ивана как-то странно, каким-то двойным взглядом. И те трое, что молчали, тоже смотрели на него очень странно - так смотрят, не договаривая что-то очень важное, так смотрят на человека, обреченного на смерть. Да, они, несмотря на собственные заверения, обещания, не верили, что он вернется живым. Они смотрели на него как на смертника.

Даже проклятущие клыкастые рыбины, казалось, потеряли интерес к Ивану одна за другой они погружались в свой бездонный омут, взмахивая шипастыми пластинчатыми хвостами, разворачивая кольчатые и крюкастые плавники-крылья, обжигая напоследок кровянистым взглядом.