Чародей раскованный (Чародей - 3)   ::   Сташефф Кристофер

Приземлился и поскакал во весь опор, постепенно переходя на легкий галоп, потом на рысь. Подскочил к центру, к королю Туану.

Туан откинул забрало, недоверчиво уставясь на него. Затем по лицу у него расползлась радостная улыбка, и он пришпорил коня, выехал вперед, схватив Рода за плечи. - Лорд Гэллоуглас! Хвала Небесам! Ты жив! Но как это вышло? Мы слыхали, что тебя закинули колдовством неведомо куда!

Род усмехнулся и хлопнул его по плечу. А затем скривился, доспех оказался твердым. Позади него что-то дернулось, оглянувшие! он увидел, к ж отец Ал бежит через равнину к противоположному строю, к Аббату! В Роде на какой то миг вспыхнул гнев. Что это - измена? Затем его гнев превратился в досаду. Конечно, он не мог винить человека за приверженность той стороне, наверное, которой он присягал.

- Кто был тот монах? - спросил Туан. - И как ты попал в силки колдовства, вместе с женой и детьми? Где вы были? Как ты вернулся? Нет, скажи мне, кто тебя заколдовал, кто приказал тем негодяям, что сидят у меня в темнице, и я обрушу на него всех рыцарей и ратников!

Род усмехнулся и поднял руку. - По одному вопросу, не все сразу, Ваше Величество, умоляю вас! Но ваше горячее приветствие меня очень радует.

- Знал бы ты, сколь сильно мы нуждались в тебе. Но как там леди Гвендайлон и малыши?

- Вернулись вместе со мной, и все целы. Что же касается остального... Ну, рассказ об этом впереди, думаю, всю историю будет легче понять, если я расскажу ее по порядку, с начала до конца. Давайте немного подождем с этим, идет?

- Приходится, - неохотно согласился Туан, - ибо надо подумать об этой суете. Ты остановил начало битвы, Верховный Чародей, но не думаю, что это предотвратит ее.

- Попробовать, однако, стоит, не так ли? Примирение всегда возможно.

- Коли ты так говоришь, я попробую, - покачал головой Туан. - Но было произнесено немало резких слое, лорд Чародей, и боюсь, дело зашло так далеко, что нет никакой надежды на исцеление.

- Вероятно, ты прав, но я хотел бы попробовать свои миротворческие силы. - Род повернулся крутом. - Давай просигналим о желании вступить в переговоры.

Но им пришлось подождать. По другую сторону поля отец Ал стоял рядом с конем Аббата, и Аббат глядел во все глаза на пергамент у него в руке. Их голоса доносились, даже на такое расстояние.

- Папа? - воскликнул в испуге Аббат. - Нет, он, наверняка, лишь легенда!

- Вы же знаете, что нет, - вежливо, но твердо, - ответил отец Ал. - Вы знаете сколь долго сохранилась череда преемников Петра, и признаете в глубине дугой, что эта преемственность не исчезла за несколько веков.

Аббат трясущимися руками опустил пергамент. - И все же я думаю, что этого не может быть. Какие есть доказательства, что послание и печать подлинные?

- Вы видели ее в своих книгах, лорд Аббат. Ужель вы истинно сомневаетесь а ее подлинности?

На какой-то миг они сцепились взглядами; затем на лицо Аббата набежала течь недовольства. - Нет, поистине не сомневаюсь. И все же Ватикан забыл о нашем присутствии здесь на пять долгих веков. Как же вышло, что теперь, только теперь, он соизволил нас заметить, да и то только затем, чтобы приказать.

- Это было прискорбной оплошностью, - признал отец Ал. - И все же, разве основатель ветви нашего ордена пытался уведомить Ватикан о своих намерениях, или о своем присутствии здесь? И можете ли вы действительно утверждать, что вы или любой из ваших предшественников пытались возобновить связь? Не говорите мне, будто вы не в состоянии это сделать; я встречался с вашими монахами.

Аббат, все еще дрожа, посмотрел на него. А затем медленно кивнул. Да, должен признать, оплошность допустили обе стороны.

Теперь лицо отца Ала смягчилось, выразив печальное сочувствие. Милорд - вы же катодианец; и знаете о Финале.

Аббат сник. - Да, поистине, поистине! - Он вздохнул и выпрямился в седле.