Человек из паутины   ::   Етоев Александр

И своих "Бурлаков на Волге" он пусть в музей какой-нибудь предлагает, а не сюда.

Николай Юрьевич развернулся в кресле и печально посмотрел на худреда:

- Толик! Неужели в городе нет ни одного стоящего художника? Не может такого быть! Вон на Невском сколько их возле Катькиного сада толчется. Сходили б, поговорили, объяснили наши требования, задачи... - Он не закончил, в дверь опять заглянула Оленька. Вид у нее был какой-то взъерошенный, удивленный.

- Приехал! - сказала Оленька таинственным шепотом. - Только это не он. Это... она.

Глава 9. Спецред из Красноярска

- Как "она"? Какая "она"? А Лапшицкий? Мы дорогу кому оплачиваем? Лапшицкому! Ждали сюда кого? Лапшицкого! Так какого, спрашивается...

Договорить Николай Юрьевич не успел. Из-за худенького Оленькиного плеча, оттеснив секретаршу в сторону, показалось небольшое создание с оленьими стрельчатыми глазами и северными чертами лица. Волосы у нее были черные и волнами разметаны по плечам.

- Здравствуйте, - нежданная гостья твердым шагом обошла стол и протянула хозяину кабинета аккуратные пальчики в перстеньках. - Шамбордай Михайлович приехать не смог. Он... - Она вглянула на посетителей, остановилась взглядом на переводчике, затем внимательно посмотрела Николаю Юрьевичу на переносицу (вернее, так ему показалось: на переносицу, куда она смотрела на самом деле, знала только она одна). - Он болеет, поэтому не приехал. Медсестра Леля, его ученица. - И ладонь ее легкой лодочкой нырнула в главредовскую ручищу.

- То есть как это медсестра Леля? - опешил бедный Николай Юрьевич. Голос его сделался вдруг обиженным, как у школьника, опоздавшего на раздачу конфет. Еще бы! Ждали Лапшицкого, вместо него приезжает какая-то непонятная Леля, которая, оказывается, к тому же не просто Леля, а медсестра Леля! Усраться можно! Она что, собирается Вепсаревича градусниками лечить? Или пирамидоном? Бред какой-то! Припереться сюда из Сибири, чтобы ставить Вепсаревичу градусники! Притом за мой счет.

- Кок-оол Медсестра Леля Алдынхереловна, - как ни в чем не бывало сказала гостья ("Час от часу не легче", - подумал про себя главный). - А вы - Николай Юрьевич, я вас сразу узнала. Шамбордай Михайлович мне много про вас рассказывал. Я ваши фотокарточки видела.

Посетители потянулись к двери. Леля проводила их взглядом и с книжной полки за спиной Николая Юрьевича взяла первое, что легло ей в руку. Она раскрыла книгу на середине и медленно прочитала вслух:

- "Он поднял обернутый металлом конец своего артефакта". Перелистнув десяток страниц, она зачитала из другого места: - "У тебя наверняка имеются дела более сложные, каковые в умелых руках твоего помощника перестанут быть таковыми". - Перелистала дальше: - "Одна нога у него была на каком-то отрезке жизни сломана". - Заглянув в выходные данные, она нашла фамилию переводчика. - Д. Стопорков, - произесла она тем же тоном, что и зачитывала строки из перевода.

- Значит, Шамбордай Михайлович заболел. - Мягким, неторопливым движением Николай Юрьевич взял у нее из рук книгу и вернул на место. - А вы, значит, его ученица. Медсестра... как вы сказали? Впрочем, неважно. Очень приятно. - Жестом он указал на кресло, в котором только что сидел переводчик. - Присаживайтесь, отдохните с дороги. А что Лапшицкий? Надеюсь, ничего страшного? Ольга Николаевна! - крикнул он в приемную через дверь. Нам чаю! Или, может, вам кофе? - спохватившись, обратился он к гостье. Та кивнула. - Один чай, один кофе, - наказал он секретарше за дверью.

- ...Вот такая у нас беда, - печально заключил Николаи Юрьевич, осторожно прихлебывая из третьей по счету чашки.

Медсестра Леля вертела на пальце перстень; маленькая зеленая змейка, запертая в капле стекла, следила за хозяином кабинета рубиновыми точками глаз. Непонятно отчего, но взгляд этот особенно смущал и тревожил господина главреда.