Человек из паутины   ::   Етоев Александр

Вы когда теперь у сына-то будете? Завтра? Ну так я вам его завтра и занесу. Сынку передадите, пусть скушает. Скажите, для витаминов.

Глава 2. Колька из 30-й квартиры

На лестнице было темно и пахло. Сыростью несло из углов - сыростью и кошачьим духом. Со двора, сквозь мутные стёкла, сюда заглядывала заоконная хмурь и, не найдя ничего весёлого, снова пряталась за тополиные кроны. Маленькая Калерия Карловна, легкая, как горная козочка, поскакала через ступеньку наверх. Проживала она под крышей, тремя этажами выше квартиры Веры Филипповны, на бывшей чердачной площади, перестроенной под временное жилье. Глазки её горели, как две тлеющие в темноте гнилушки, на губах шевелился шёпот.

На площадке третьего этажа от стены отслоилась тень, с головой накрыла Калерию Карловну и сказала тоскливым голосом:

- Стой, бабуля! Огоньку не найдется? Считаю до трех, на счет три начинаю нервничать.

- Это ж сколько ты классов кончил, раз до трех только считать научился? - Калерия Карловна рыбкой вынырнула из тени и твердокаменным остриём туфли прочертила в воздухе иероглиф. Невидимка переломился надвое.

- Ба... ба... бу... - по лестнице гулким эхом запрыгал крик. - Бабуля, ты что, вообще? Шуток не понимаешь? Я ж шучу, я ж тебя попугать хотел, я же Колька из тридцатой квартиры, я же - помнишь? - сундук тебе подымал, когда ты сюда въезжала.

- В общем, так. - Сухонькая рука старушки, как стрела грузового крана, держала Кольку из тридцатой квартиры на весу над проёмом лестницы. Ворот его плаща потрескивал под тяжестью тела. Старушечья улыбка Калерии белела в полумраке, как кость. Голос её был спокоен, как голос мертвеца из могилы. До трех я тоже считать умею. Если не скажешь, кто тебя сюда подослал, на счет три разжимаю пальцы. Раз...

- Шутка это была. бабуля. Сам я, без никого, честное слово, сам...

-Два...

- Бабушка, ну пожалуйста... Всё, что хочешь, проси, только не отпускай...

- Два с половиной...

- Я это, я один. Очень сильно выпить хотелось, а выпить не на что. Всем уже кругом должен. Вот с похмелья и пошёл на разбой.

- Ладно, Колька из тридцатой квартиры, сегодня я бабка добрая, сегодня я тебя, так и быть, прощаю. - Железная стрела крана аккуратно повернулась на месте и поставила неудачливого налетчика на твердую опору площадки. Ноги Кольки подогнулись в коленях, и он бы наверняка не выдержал, рухнул на голый пол, но старушка мускулистой рукой прислонила его к стене. - Но так просто ты от меня не отделаешься. Добро, оно денег стоит. А денег у тебя, я так понимаю, нет. И что ты мне там про похмелье-то? Выпить, говоришь, не на что?..

Придерживая Кольку за воротник и подталкивая в толстый загривок, старушка поволокла его на бывший чердак, а ныне её временную жилплощадь.

Глава 3. Цена опохмелки

- ...Да я, бабуля, да мы... - Колька рвал на груди рубаху и размазывал по щекам слезы. - Слышь, бабуля, видишь, вон, на брюхе ожог... Я в Афгане в бэтээре горел, я. блин, Родину защищал, я имею тройное мозговое ранение, а они, понимаешь, суки, понастроили себе лавок, сволочи, и шиш тебе, окромя как грузчиком, вот и ходишь всегда без денег.

Рука его потянулась к бутылке. Старуха хлопнула по руке ладонью, остановила.

- Всё, выпил и будет. Остальное, когда договоримся о деле.

- Ну, бабуля, ну полглотка. Для нормы же, не для пьянки. Я ж, пока до нормы не доберу, очень сильно метеоризмом страдаю, сказывается мозговое ранение. И вон еще, посмотри... - Он вытянул над столом руки, и те запрыгали в непонятном танце, ногтями отбивая чечётку. - На балайке, одним словом, играю, пока нервы от стакана не успокоятся.

- Помучайся, голубок, помучайся. Меня метеоризмом не испугаешь, я сама тебе такие ветры устрою, что полетишь отсюда до ближайшего кладбища. И грабли свои немытые спрячь.