Черепа среди звёзд   ::   Говард Роберт

Соломон Кейн в тот момент совершенно об этом не думал — его подхватила и понесла багровая волна того безумного неистовства, что вела в бой древних берсеркеров. Он только отметил, что когти, терзавшие его тело, стали утрачивать прежнюю алмазную крепость и остроту, а в глазах твари появилась какая-то неуверенность. Задыхаясь, шатаясь от запредельного напряжения, человек раз за разом пытался вцепиться в горло фантому. И его упорство было вознаграждено — ему удалось стиснуть руки на чем-то материальном. Оба противника рухнули на землю. Демоническая сущность извивалась и билась в руках Кейна, напоминая змею, сотканную из струй обретшего материальность дыма.

И тут на Кейна снизошло озарение, пронзившее мозг подобно грозовому разряду, заставив волосы пуританина встать дыбом. Внезапно ему стал понятен смысл криков и причитаний ужасного существа. Жуткие тайны, слетавшие с призрачных уст, ледяными осколками впивались прямо ему в мозг. Теперь Кейн знал, что это было за существо.



2

Лачуга старого Эзры, прозванного скрягой, наполовину скрытая от любопытного взора разросшимися вокруг кривыми уродливыми деревьями, стояла у дороги в самой середине болот. Просевшая крыша чудом еще не обвалилась, а прогнившие стены покрывала плесень. Огромные, склизкие, мертвенно-зеленые грибы, словно пальцы утопленников, торчали из трухлявого дерева. Особенно густо поганки облепили окна и двери — казалось, их манит внутрь какой-то инстинкт. Нависшие над домом деревья так переплели серые ветви, что в густом полумраке строение представлялось уродливым карликом, над плечом которого скалились людоеды.

Прямо у порога хибары проходила дорога, которая вела мимо гниющих пней, поросших осокой кочек, редких кругов чистой воды и кишащих гадами топей вглубь болот. Сколько народу ни переходило этой ненадежной тропой за последний год, но лишь немногие видели старого Эзру. Да и то им представало лишь желтое лицо, видневшееся мутным пятном сквозь покрытое многолетней грязью и заросшее грибами оконце.

Сам Эзра-скряга, похоже, перенял свой облик от окружавшей его болотной растительности: весь скрюченный, узловатый и мрачный. Его пальцы точь-в-точь походили на цепкие древесные корни, а не ведавшие расчески космы свисали со лба, точно пучки мха с веток, прикрывая привыкшие к вечному сумраку болот глаза. Эти рыбьи бельма, лишенные живого блеска, напоминали скорей глаза утопленника, чем живого человека. Их немощная зелень порождала мысли о бездонных пучинах, таящихся под обманчиво прочным покровом тины.

Вот такой человек рассматривал пришельца, безжалостно измолотившего дверь рукояткой грозного пистолета. Что могли они увидеть? Был этот путник высок и статен, хотя мог бы показаться излишне худощавым; его руки и шею покрывали свежие повязки; удлиненное бледное лицо было исполосовано глубокими царапинами, но каштановые волосы аккуратно расчесаны. За его спиной, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, толпился деревенский люд.

— Ты ли Эзра, живущий на болотной дороге?

— Ну так. Чего вам от меня надо? — угрюмо буркнул старик в ответ.

— Скажи нам, где твой двоюродный брат Гидеон, тот одержимый юноша, что жил вместе с тобой?

— Гидеон?

— Да.

— Так это всем давно известно! Однажды он ушел в болота и не вернулся. Должно быть, бедняга заплутал и не смог найти дорогу назад. Я думаю, парень либо нашел смерть в волчьих зубах, либо его засосала трясина, а может, гадюка укусила, кто знает?

— И давно это случилось? — Голос Кейна был суров и неприветлив.

— Да уж поболее года будет.

— Все ясно. А теперь послушай меня, Эзра, прозванный скупцом.