Что-то неладно   ::   Положий Виктор

Скажите откровенно: по-вашему, наш разговор - плод сонной фантазии, галлюцинаций или эксперимента?

- При всем уважении к будущей цивилизации и желании хотя бы краем глаза увидеть ее, я бы предпочитал лежать в кресле "Глории", а еще лучше - в боксе отдыха, лететь своим курсом и видеть прекрасные сны. Согласитесь, наша действительность лучше любых утопических фантазий!

- Согласен. Тем более что будущее в таких конкретных очертаниях присниться вам не может. Вам. Для нас же - что реальность.

- Я согласен. Теперь я с вами согласен.

- Прекрасно, что мы с вами находим общий язык. Если вы и дальше не будете возражать, думаю, никаких недоразумений не возникнет. А лучше всего, если спокойно воспримете то, что я вам сейчас скажу. Как реальность. Лучше для вас.

- Я всегда верил: моя страна желает своим гражданам только хорошего.

- Вот-вот. Это основа основ, ее не в состоянии пошатнуть и века. Особенно гражданам, которые для ее блага каждую минуту шли на риск!..

- Я весь внимание.

- Возможно, сказанное сейчас мной причинит вам боль. Да иначе и быть не может... Надеюсь, вы воспримете известие мужественно, как и подобает астронавту. Вам его пока что хватало!

- Благодарю.

- Я и сам взволнован... Для всех нас это большая неожиданность, и потому удивление, радость и тревога - все вместе... Да! Медико-биологические данные свидетельствуют о вашем абсолютном здоровье физическом, умственном и моральном!..

- Благодарю.

- Вы человек, лишенный галлюцинаций, не подвержены внешнему влиянию и так далее. Технико-социальные анализы - расшифровка нашей беседы, исследования "Глории" - подтвердили, что вы и вправду астронавт первого класса, гражданин N.

- Благодарю! Я искренне взволнован.

- И все, что перед вами, - действительность, конкретная реальность, точно такая же, какую вижу и я.

- Это облегчает ситуацию.

- Единственный нюанс: сегодня двадцатое июня две тысячи сто четырнадцатого года.

- Трагедия не столь уж большая. Наоборот. Я рад, что моя страна достигла еще большего благополучия.

- И страна радуется за Адама Сезара: пропав без вести более ста лет назад, он вернулся в ее объятия.

- Вот только мне кажется, что столетие я преодолел за какое-то мгновение.

- Нюанс, говоря откровенно, деликатный: сейчас этой проблемой занимаются математики, космологи-теоретики, одним словом, она вне пределов моей компетенции. Но в Грамоне, в нашем славном Грамоне, вам все растолкуют. Я же, как заместитель председателя окружного отделения координации общественного равновесия, от имени ваших земляков поздравляю вас с возвращением. Мы гордимся вами!

6

Кабинет был тот самый. Те же столы и кресла, портреты и картины, пушистые зеленые ковры, на окнах ш-торы из японского шелка.

Здесь 17 февраля 1995 года Адам Сезар получал летные документы и подписывал необходимые бумаги. И сейчас, ступив сюда, он подумал, что экспериментаторы нарочно сыграли на контрастах: сперва бросили его на целую сотню лет вперед, а потом снова вернули в обычную обстановку: одному богу известно, чего они хотят. Вопросительно-иронически посмотрел на куратора космического Центра, жилистого невзрачного мужчину, и тот догадался, о чем хотел поведать ему Сезар. Глубокомысленно поморгал под толстыми стеклами очков: да-да, мы, мол, нарочно скрупулезно воссоздали обстановку, ту, 17 февраля 1995 года, для вас все в прошедшем, далеком прошедшем, которое и вспоминать легко, оно просто навевает печаль, как воспоминание о невозвратном детстве.

- Господа, - сказал куратор, - с вашего разрешения, я сделаю краткую информацию, в которой одновременно и отвечу на волнующие каждого вопросы, в том числе и нашего уважаемого пилигрима. - Куратор легонько поклонился в сторону Сезара. - Вы догадываетесь, о чем идет речь.