Иммунитет к убийству   ::   Стаут Рекс

 — При свете дня, как и накануне вечером, ее все так же хотелось подхватить на руки, а темные глаза глядели по-прежнему сонно. Когда у женщины такие глаза, любой мужчина с минимальным инстинктом исследователя непременно захочет выяснить, что нужно сделать, чтобы они зажглись. Но взгляд, брошенный на запястье, подсказал мне, что через восемнадцать минут пора уже уходить — за это время и познакомиться как следует не успеешь, не то что провести обстоятельное исследование. Тем более, когда на веранде сидит Сэлли Лисон и глядит во все глаза, теперь уже явно на нас.

Я покачал головой.

— Я бы с удовольствием посмотрел, как вы поймаете рыбу, — сказал я, — но я не могу отдать вам эту удочку — она не моя. Мне одолжил ее мистер Брэгэн, и вам он, наверняка, тоже даст. Мне очень жаль. И, чтобы доказать вам, до какой степени — я мог бы, если хотите, рассказать, что я подумал, глядя на вас вчера за столом.

— Я хочу поймать рыбу. Я никогда еще не видела, как ловят рыбу, — Она уже ухватилась за удилище.

Я не уступал.

— Мистер Брэгэн вернется с минуты на минуту.

— Если вы дадите мне удочку, я позволю вам рассказать, что вы такое подумали вчера вечером.

Я пожал плечами.

— Да бог с ним. Я уже толком и не помню.

Ни единой искорки в глазах. Но она отпустила удилище и заговорила несколько другим тоном, чуточку более интимным:

— Ну, конечно, вы помните. Что вы подумали?

— Погодите, как это было? А, да. Такая большая зеленая штука у вашего супруга на перстне — это что, изумруд?

— Конечно.

— Я так и думал. Ну вот, я подумал, что ваш супруг мог бы с большим эффектом выставлять свои драгоценности. Обладая двумя такими сокровищами, как изумруд и вы, ему следовало бы вас объединить… Лучше всего бы сделать вам из камня сережку — одну, в правое ухо, а левое пусть бы оставалось так. Я даже хотел подойти к нему и подсказать.

Она покачала головой.

— Нет. Мне так не нравится. Я люблю жемчуг. — Она снова протянула руку и ухватилась за удилище. — А теперь я поймаю рыбу.

Между нами, похоже, назревала драка, в результате которой мое «Уолтон Спешиэл» вполне могло и треснуть, но этому помешало появление одного из рыболовов. Джеймс Артур Феррис, тощий, длинный, в полном рыбацком облачении, вышел на лужайку, приблизился и заговорил:

— Доброе утро, миссис Келефи! Великолепный день, просто великолепный!

Меня опять щелкнули по носу. Но я все понял. За бильярдным столом я побил его — 100:46.

— Я хочу поймать рыбу, — сказала ему миссис Келефи, — а этот мужчина не хочет дать мне свою удочку. Я возьму вашу.

— Конечно, — залебезил он. — С огромным удовольствием. У меня насажен «голубой дан», но если вы хотите попробовать что-нибудь другое…

Я отправился в путь.

Общее направление ручья — ну, ладно, реки — было на север, но, конечно, на нем хватало и петель, и поворотов — я видел на большой настенной карте, висевшей в домике. Все три мили частных угодий были поделены на пять равных участков для сольной ловли, и на границе каждого участка стоял столбик с номером. Два участка располагались к югу от охотничьего домика, вверх по течению, а другие три — к северу, по течению вниз. В этот день, как вчера и договаривались, Спирос Паппс и посол Келефи заняли южные участки, а Феррис, Лисон и Брэгэн — северные.

Я не люблю ловить с сухой мушкой, и с мокрой я тоже не ахти какой специалист, поэтому задумка моя была начать сверху и ловить вниз по течению. Я пошел на юг по тропке, которая, если судить но карте, более-менее игнорировала все изгибы реки и шла довольно прямо. Отойдя шагов на пятьдесят от домика, я встретил Спироса Паппса, который поздоровался со мной без особого коварства или злорадства, приподнял крышку своей корзинки и показал мне семь красавиц, каждая из которых была более десяти дюймов в длину.