Д`Артаньян - гвардеец кардинала (книга вторая)   ::   Бушков Александр Александрович

Она решительно встала:

- Думаю, мне пора идти спать...

- А я? - совсем по-детски спросил д'Артаньян.

- А вы преспокойно можете устроиться здесь. Лавка достаточно широкая... а постель в спальне слишком узкая. Настолько, что самому благонамеренному человеку обязательно полезут в голову игривые мысли. А я устала и хочу отдохнуть. Как бы я к вам ни относилась, но слушать остаток ночи ваши неизбежные признания и клятвы... Нет уж, ложитесь здесь, на лавке.

- А выкуп? - расхрабрился д'Артаньян.

- Простите?

- Есть такой обычай у крестьян. Вроде игры. За выполнение иных просьб требуют выкуп...

- И что же вы от меня потребуете?

- О, ничего невыполнимого или особо тягостного для вас, - сказал д'Артаньян. - Когда все кончится, когда мы завершим дело, обещайте прогуляться со мной... ну, допустим, по Сен-Жерменской ярмарке или в аллеях Тюильри. Это не слишком наглое требование, правда?

- Пожалуй.

- Так вы обещаете?

- Ну хорошо, хорошо, обещаю... Спокойной ночи, дорогой Шарль!

И она скрылась на втором этаже, словно пленительный призрак, оставив д'Артаньяна в состоянии того одновременно приятного и мучительного безумия, что хорошо знакомо каждому влюбленному. О сне и речи быть не могло, он лежал на широкой лавке, завернувшись в плащ, и то, что происходило в его голове, не поддавалось связному описанию по причине полнейшей сумбурности и шараханья из крайности в крайность что ни миг...

Входная дверь тихонько приотворилась. Грезы и фантазии моментально покинули д'Артаньяна, он сторожко приподнялся, взял со стола один из своих пистолетов и убедился при тусклом свете лампы, что пружина замка заведена.

И тут же отложил оружие, узнав Планше. Слуга осторожно сделал пару шагов в комнату, огляделся и, увидев на лавке д'Артаньяна, прямо-таки бросился к нему.

- Сударь! - прошептал честный малый прерывающимся голосом. - Сударь! Скверные дела!

- Что такое? - насторожился д'Артаньян.

- Сударь, сдается мне, мы попали в ловушку! - промолвил Планше, не сводя испуганных глаз с двери.

- Это еще почему? Да успокойся ты!

- Сударь, прежде всего... Наш хозяин никакой не мельник!

- Почему ты так решил?

- Вы не забыли, что я всю сознательную жизнь готовился стать мельником? Уж я-то сразу отличу, где настоящий мельник, а где фальшивый!

- Помедленнее, Планше, - сказал д'Артаньян, садясь на лавке и затыкая за пояс пистолеты. - Давай подробнее...

- Он совсем не умеет управлять мельницей, верно вам говорю... Тут все зависит от крыльев. Он пустил крылья слишком быстро, точно вам говорю, сударь! Мука черт-те сколько времени идет черная, вот-вот загорится, а ему хоть бы хны! Таращится на нее так, будто все в полном порядке... А он ведь не пьяный и не кажется сумасшедшим. Помните, что он нам наплел? Что он и есть здешний мельник, что занимается своим ремеслом черт-те сколько лет... Все враки, сударь! Он тут совсем недавно, не знает толком, где что лежит... а главное, я уже говорил, совершенно не умеет управляться с мельницей! Это фальшивый мельник! Да работай он так, как сейчас работает, к нему никто не привез бы и горсточки зерна! Говорю вам, мука идет чернющая, чернее угля, она вот-вот загорится, а он ходит у жерновов с самодовольным видом, как индюк на птичьем дворе, как будто так и надо! Скверные дела, сударь!

Он говорил так убедительно, с таким знанием дела, что д'Артаньяну передалась в полной мере тревога верного слуги.

- Где твой мушкет? - спросил он.

- Вон там, в углу...

- Поднимись к миледи Анне, разбуди ее и расскажи все. Черт, ведь Лорме в конюшне...

- Его так просто врасплох не застанешь, сударь, - убежденно сказал Планше. - Я с ним за эти дни тесно сошелся. Человек опытный, во всяких переделках бывал. Могу поспорить, он и не спит вовсе...

- Все равно осторожность не помешает, - сказал д'Артаньян.