Д`Артаньян - гвардеец кардинала (книга вторая) :: Бушков Александр Александрович
Страница: 177 из 180 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕКаков человек по душе, по уму? 27.08.10 - 21:05 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Д`Артаньян - гвардеец кардинала (книга вторая) :: Бушков Александр Александрович
"Да нет, какая там Бастилия, - вяло подумал д'Артаньян. - Пожалуй что, выйдет хуже... Вот странные люди! Как будто мне есть что терять..." - Подойдите ближе, шевалье, - сказал король, с треском раздирая подписанную королевой бумагу и придвигая к себе золотую чернильницу. Гасконец повиновался, с тем же равнодушием подумав: "Все точно, Бастилия была бы для меня непозволительной роскошью. Интересно, дадут ли мне завещать Планше немного денег, чтобы малый не болтался по стране неприкаянным, а купил себе мельницу или все без изъятия достанется палачу?" - Возьмите, д'Артаньян, - сказал король, протягивая ему бумагу. - Это указ о вашем производстве в чин лейтенанта. Гвардейская рота в нем не проставлена, на этом месте стоит пробел. Впишите сами любую роту из Королевского Дома, в которой хотите служить. Д'Артаньян поднял на него сухие глаза, еще не веря. Это было поразительно, невозможно, но выражение, появившееся на лице этого безвольного, капризного, себялюбивого и эгоистичного монарха, более всего напоминало смущение, а то и стыд. Королям не полагалось иметь такого лица... - Я был несправедлив к вам, шевалье, - сказал Людовик, опустив глаза и решительно выдвигая ящик стола. - Мне следовало бы по достоинству вознаградить вас гораздо раньше, после провала известного заговора... за ту роль, что вы в этом провале сыграли... Наклоните голову. Д'Артаньян повиновался. Зеленая лента легла ему на шею, и на груди гасконца сверкнул ясным золотом крест с лилиями меж раздвоенных конечностей и эмалевым медальоном в центре. И опять-таки это было, как во сне, но происходило наяву, и король громко произносил положенные слова: - Вы храбры, верны и честны, лейтенант, посвящаю вас в кавалеры ордена Святого Лазаря Иерусалимского и Мон-Кармельской Богоматери. - И добавил более будничным тоном: - Моему казначею будет сегодня же отдан приказ о выплате вам тысячи пистолей... Д'Артаньян слушал звучавшие из его собственных уст слова горячей благодарности так, словно их произносил кто-то другой, чужой и незнакомый. В душе была совершеннейшая пустота, с которой уже ничего не могли поделать и ничего уже не могли изменить пролившиеся нежданным дождем королевские милости. Потому что они опоздали. Все было поздно. И когда рыцарь в смятении выбежал из замка, во мраке ночи сыпались с неба лепестки лилий, белоснежных, как снега в горах Гаскони... Глава восемнадцатая, о которой даже автору неизвестно, последняя она или нет - Рошфор, - сказал д'Артаньян тихо. - Я не могу разобраться в себе... Я поклялся когда-то себе и ей, что покончу с собой, если она вдруг умрет раньше... но я не нахожу в себе достаточно сил, у меня не поднимается рука... А я ведь клялся... - Бывают клятвы, которые нет необходимости соблюдать, - серьезно ответил Рошфор. - Как, например, вашу. С точки зрения божеской самоубийство - величайший грех, а с точки зрения человеческой - величайшая глупость, не способная ничему помешать и ничего не могущая вернуть... Не говоря уж о том, что там, куда отправляются самоубийцы, вы никогда не встретитесь с ней... Вы обязаны жить. Ради нее. Слышите? Они сидели в кабачке "Нарбоннский вепрь", чьи окна выходили на Королевскую площадь: граф Рошфор, после десяти лет мрачной неизвестности наконец-то свободный от брачных уз, великан Каюзак, чье плечо уже почти зажило, граф де Вард с повязкой на голове и лейтенант гвардии д'Артаньян, чье звание еще до сих пор не было присовокуплено к какой-то определенной гвардейской роте. На столе стояло вино, а также, в несколько парадоксальном соседстве, чернильница с пером, ибо определиться стоило поскорее, гвардия уходила под Ла-Рошель, и промедление могли понять неправильно, таким образом, коего гасконец никак не желал. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|