Далет-эффект   ::   Гаррисон Гарри

В центре виднелось, аккуратное отверстие, пробитое пулей.

— В твоей лаборатории произошел взрыв, — начал Гев. — Это обеспокоило нас. Сначала мы решили, что ты погиб или ранен, потом — что тебя похитили. Твои друзья встревожены…

— 1 Я вовсе не хотел этого.

-..и не только друзья, но и правительство. Ты гражданин Израиля, и твоя работа принадлежит Израилю. Исчезла папка. Твоя работа украдена из страны.

Гев закурил и глубоко затянулся, машинально прикрывая огонек ладонью, как солдат на поле боя. Его глаза не отрывались от лица ученого, а его собственное лицо казалось бы бесстрастной маской, если бы не обвиняющий пронзительный взгляд. Арни беспомощно развел руками. И снова сложил их перед собой.

— Работа не украдена. Это мои материалы, и я взял их с собой, когда уезжал. Уехал я добровольно. Мне жаль, что я заставил вас волноваться. Однако у меня не было другого выхода.

— Что это за работа? — Холодный, резкий вопрос попал прямо в цель.

— Это… это моя работа. — Арни чувствовал, что маневр противника удался, и ему остается только отступить в молчание.

— Брось, Арни. Это не объяснение. Ты физик, и твоя работа связана с физикой. У тебя не было никаких взрывчатых веществ, и все-таки ты умудрился превратить в обломки тысячи фунтов оборудования. Что ты изобрел?

Молчание затянулось. Арни беспомощно смотрел на свои сжатые руки, костяшки которых побелели от напряжения. Слова генерала продолжали неумолимо бить в десятку.

— Что означает это молчание? Ты напуган? Не надо бояться своей родной страны, Эрец Израэль. Там твои друзья, твоя работа, вся твоя жизнь. Ты похоронил там жену. Скажи, в чем дело, и мы поможем тебе. Приди к нам, и мы поддержим тебя.

— Я… не могу. — Слова Арни падали в тишину, как тяжелые камни.

— Ты должен. У тебя нет выбора. Ты гражданин Израиля, и твоя работа принадлежит Израилю. Мы окружены океаном врагов, и каждый человек, каждая частица информации жизненно необходимы нам. Ты изобрел что-то мощное, способное помочь нам выжить. Неужели ты обречешь нас на гибель и будешь спокойно смотреть, как наши города и синагоги сровняют с землей и превратят в пустыню? Этого ты хочешь?

— Ты знаешь, что это не так, Гев! Оставь меня в покое, уезжай…

— Нет, я не уеду. Я не оставлю тебя. Если я — голос твоей совести, пусть будет так. Возвращайся домой. Мы примем тебя с радостно. Помоги нам, как мы помогли тебе.

— Нет! Я не могу этого сделать! — Слова вырвались из груди словно крик боли. И тут же Арни заговорил, не останавливаясь, как будто наконец прорвалась плотина, сдерживавшая его чувства:

— Да, я сделал открытие — не скажу тебе, как, почему, что это такое. Назови это природной силой, если хочешь, силой, возможно, более мощной, чем все известнее людям сегодня. Она может быть использована и на благо человеку, и во зло, потому что по своей природе это именно такая сила — если мне удастся применить ее на практике, а я думаю, что удастся. Мне хочется использовать ее на благо…

— А Израиль — зло, да? Ты это имеешь в виду?

— Выслушай меня. Я не говорил этого. Я всего лишь хочу сказать, что Израиль — пешка в мировой политике, к тому же без единого союзника. Нефть. У арабов есть нефть, которая нужна как Советам, так и американцам, и они пойдут на любую грязную игру, чтобы добраться до нее. Израиль никого не интересует, кроме арабов, которые только обрадуются, если он погибнет. Мировые державы тоже не будут против, если Израиль незаметно исчезнет с карты мира, потому что он для них как заноза. Нефть. Начнется война, что-то случится, и если у вас будет мое… если у вас будет эта мощная сила, вы воспользуетесь ею для разрушения. Вы прибегнете к ней, может быть, со слезами на глазах, но вы используете ее — и это будет абсолютное зло.