Акулы шоу-бизнеса   ::   Ермаков Сергей

Татьяне, которая этот альбом записывала, и продюсеру, который его двигал, с этих продаж ведь ни копейки не перепадает. Кто вам вообще этот контрафакт поставляет?

Парни переглянулись, и тот «остряк», что хрустел чипсами, похожий на хомяка, сказал с гадкой ухмылкой:

— А вот это, мужик, не твоего ума дело. Хочешь — бери, а не хочешь — проходи мимо! Ты что, из общества защиты авторских прав, что ли? Так тогда не с нами разговаривай, а с хозяином! Нам до Татьяны и ее продюсера дела нет, не обеднеют.

— Ну, — поддержал его тот, что был с челкой, — и так себе виллы покупают на Канарах, а мы тут корячимся за копейки.

Краб выслушал речи продавцов, повернулся к двери киоска, плотно прикрыл ее, а висевшую на стекле картонку с надписью «Закрыто» перевернул в сторону улицы.

— Э, ты че делаешь, фуфлогон? — вскочил с места Хомяк, бросив пакет с чипсами на прилавок так, что они посыпались из пакета. — Я тебя урою счас, понял?

Очевидно, он был уверен в своих силах и хотел напугать Краба, который на первый взгляд не производил впечатления боевого мужика, но ошибся. Краб шагнул к нему, уже перелезающему через прилавок, и резким ударом в челюсть отправил его в стенд с дисками, которые посыпались на Хомяка сверху, как праздничные конфетти. Парень с челкой быстро присел, спрятался за прилавок, схватил сотовый телефон и стал торопливо набирать какой-то номер. Краб выхватил у него телефон, кинул его в сторону, а самого продавца за шиворот выволок из-за прилавка и ткнул носом в стеклянную витрину, под которой пестрели обложки дисков. Ошеломленный ударом Краба Хомяк тем временем попытался встать, но, похоже, был в сильном нокдауне, — не сделав и пары шагов, он пошатнулся и завалил второй стенд с дисками.

— Кто поставляет вам контрафактные диски Татьяны? — спросил Краб, прижимая парня с челкой к прилавку носом и железными пальцами давя ему шею.

— Я не знаю, — испуганно пропищал тот, — я только реализатор, хозяин в курсе этого, он занимается поставками!

— Где хозяин?

— Он приедет сегодня вечером перед закрытием с новыми дисками и за выручкой, — ответил парень чуть не плача, — отпустите, пожалуйста, больно мне…

— Значит, так, — сказал Краб, отпуская его шею, — тут все приберете, поставите на место и молчок, как будто ничего не случилось. Это и тебя касается, — добавил он для Хомяка, который малость пришел в себя и теперь испуганно выглядывал из-под прилавка, — не дай бог проколетесь, мне придется вас опять бить, а я этого не хочу. Я мирный человек. В армии-то хоть служили?

Продавцы, который уже выглядели далеко не юношами призывного возраста и брились, судя по всему, уже лет восемь, оба отрицательно покачали головами. В армии они не служили. В том кругу, в котором они вращались, не принято было в армии служить, да и зачем терять два года, если можно отмазаться от этой «почетной обязанности» за пару тысяч «зеленых»? Для Москвы это не особо большие деньги, и простой арифметический расчет показывал, что за два года можно десять раз восполнить утрату тех самых двух тысяч долларов, которые придется дать кому следует в виде взятки. Все это в доходчивой форме пояснил Крабу продавец с челкой, и Краб про себя отметил, что и правда в их батальоне очень мало москвичей. А которые есть — все с окраины из рабочих семей.

— Ладно, — сказал Краб, — воспитывать в вас любовь к Родине уже поздно, поэтому давайте-ка с вами присядем на минуточку и вы опишете мне, как выглядит хозяин вашего ларька.

Оба продавца после проведенного Крабом урока уважения к старшим стали очень разговорчивыми и с показным удовольствием рассказали ему о владельце «точки» Яше Лепкине, который должен был появиться здесь через несколько часов с новым товаром на своем автомобиле «Ауди-100».