Должность во Вселенной   ::   Савченко Владимир Иванович

Более других помог комиссии преподаватель сельхозтехникума Анатолий Андреевич Васюк-Басистов, который предоставил в ее распоряжение двенадцать заснятых в этот день пленок, по 36 кадров в каждой. То, что Анатолий Андреевич оказался, по сути, единственным на весь славный город Таращанск человеком, не потерявшим в беде головы, было неожиданностью для его знакомых, близких, а возможно, и для него самого. Жил себе человек, преподавал основы механизации животноводства, невозмутимо выслушивал на зачетах невежественный лепет заочников, растил сынишку и дочь, был корректен с соседями и коллегами. А когда случилась напасть, он не выкидывал из окна квартиры (которая была в том пятиэтажном доме на Гоголевской, что разломился, будто придавленный коленом) телевизор, холодильник и иные предметы первой необходимости, не волок узлы и чемоданы, чтобы затем, когда от колыханий Шара снова вокруг лопались стены и валились деревья, в ужасе бросить все, а действовал по иному плану.

Эвакуировав жену и малышей за водокачку, которая находилась в четырех кварталах от зоны наибольших разрушений, Васюк-Басистов вернулся в эту зону, проник в разрушенный универмаг, а там в секцию культтоваров, выбрал портфель пообъемистей, положил в него фотоаппарат «Зоркий-7», стрелочный экспонометр и изрядное количество заряженных пленкой кассет. Вернувшись к водонапорной башне, он велел жене увести детей за город и ждать, а сам, пренебрегая запретами и причитаниями супруги, полез наверх.

У Анатолия Андреевича не было внятного представления о характере происшедшего: то ли это явление природы, то ли неудачный эксперимент… А может, и нападение? Так ли, иначе, но снимки могли пригодиться.

На крыше водокачки он и провел этот день, фотографируя. Опасности он подвергался немалой: Шар не застыл неподвижно, а время от времени ерзал , совершал неожиданные короткие перемещения, каждое из которых сопровождалось шквальными порывами воздуха и новыми разрушениями. Захвати он в таком ерзанье башню, она непременно рухнула бы.

Представленные им кадры как бы сводили вместе все то, что видели, но не умели описать другие: искривленную, будто косой уменьшительной линзой, перспективу центра города, сломанные деревья, столбы с оборванными повисшими проводами, раскорячившиеся во все стороны стены разломанных зданий и зияющие трещины подле них в глинистом грунте, клубы пыли, пронизанные косыми, неестественно изогнутыми лучами солнца, нависшую над всем этим тьму.

На одной пленке была запечатлена расселина в процессе ее возникновения и разрушающийся рядом дом; Анатолий Андреевич снимал так быстро, как только мог. По динамике картины стало ясно, что все шло сверху: сгущалась тьма, лопались по слабым местам скаты черепичной крыши, трескались стены, дом раскрывался, как бутон, возле него распахивалась, углублялась под фундамент трещина. Нет, это было не землетрясение!

Примечательны были и последние, предвечерние кадры (которые, кстати, трудно дались Васюку-Басистову: хоть он заблаговременно привязался ремнем к скобе на крыше башни, но поднявшийся радиальный ураган вполне мог сорвать и крышу): от снимка к снимку светлело небо над городом, искаженные контуры предметов выравнивались, возвращались к обычному виду, смыкались стены и овраги-трещины… И вот уже темное, с размытыми краями пятно видно целиком над вереницей тополей на окраине; оно уменьшается, становится точкой в небе.

Снимки были содержательные. (Интересно сложилась дальнейшая судьба их автора и владельца. В Таращанске Анатолию Андреевичу это фотографирование так и не простили.