Дом в центре   ::   Резник Леонид

Если я, обитатель третьего этажа, настолько всесилен, то что могут живущие на четвёртом — седьмом? Да там ещё какие-то мансарды есть…

Мой мудрый всезнающий отец (а каким лопухом он мне казался всю жизнь!) неожиданно спасовал.

— Кое-что я знаю, — бормотал он, — но не окончательно. Слишком уж невероятным это кажется. Я никогда не интересовался… Вот недавно пришлось. Возможно, понадобится твоя помощь… Очень неприятные вещи получаются.

Ответ меня не удовлетворил. Что уж невероятнее недавно мною узнанного? И тон у отца какой-то нехороший. Вообще, какие неприятности могут быть у жильцов Дома?

Но отец не дал мне загрустить. Мы приступили к тренировкам. Сначала я поэкспериментировал с комнатами. Из своей комнаты через дверь в стене, всегда казавшуюся мне наглухо заделанной, я посетил, для начала, палаты типа Эрмитажных. Лепка, позолота, рыцарские латы в углах… Ума не приложу, почему мне рыцари вспомнились. Пройдя сквозь все это великолепие (главное правило — всегда иметь в созданном помещении несколько дверей), я решил удивить отца резким контрастом. За дверью нас ждала моя родная армейская спальня. Кровати в два яруса, тумбочки, ровнейшие одеяла. Особенно удался запах влажных портянок! Отец нахмурился. Решив, наверное, что двух раз мне вполне хватит, следующую дверь он открыл сам. Честно говоря, за ней я обалдел. Не знаю, может быть это армейская тематика подтолкнула отца, но мы вошли в отлично оборудованный тир. На столике рядом с входной дверью грудой лежало разнообразное оружие. Отойдя от столика, отец протянул мне АКМС.

— Ну-ка покажи, как ты умеешь стрелять.

Даже пообещав себе ни над чем не задумываться, я мысленно отдал дань сомнению. Не галюки ли у меня? Как пятидесятиметровый коридор смог уместиться в Доме, не нарушив планировку бесчисленных чужих покоев?

Стрелял я, на этот раз, отвратительно. Мою мишень было просто неприлично показывать рядом с мишенью отца, стрелявшего после меня из какой-то английской штуковины. Вся «десятка» у него была измочалена в клочья.

— Плохо же ты служил, — глубокомысленно изрёк папаня.

Я хотел было возразить, причём грубо, но вовремя опомнился. Нет уж, нет уж, с таким отцом конфликт поколений устраивать ни к чему. Это вам не папа по системе «диван — газета», а Отец. С большой буквы, как и Дом. Даже внешне… Кого это он мне весь день напоминает? Господи, да этого самого, как его? Чарльза Бронсона! Ай да мы! Мой папа — супермен. Выглядит отлично, движения мягкие, кошачьи, а силища… Как он меня за шкирку взял!? А мама?.. Я понял, что образ родителей надо пересматривать полностью. Сколько матери лет? Чуть больше сорока. А как она выглядит? Фантастика! Это я привык: мама, мама… А была бы мне незнакома, принял бы за девчонку немногим старше меня. Красивую девчонку! Знакомиться бы попробовал…

Отец кончил копаться в куче оружия и прервал мой мысленный панегирик.

— С помещениями у тебя отлично получается, давай теперь поработаем с вещами.

С вещами, так с вещами. В войну играем — тоже согласен. Ну уж сейчас-то я папаню удивлю. Недаром я в ПВО служил. Почти все пространство соседней комнаты занимала туша ракеты «земля — воздух», снятой с моего родного зенитно-ракетного комплекса.

— Средневысотная, — хладнокровно сказал отец. Похоже, удивить его было невозможно. — И нечего надуваться от гордости. Думаешь, чем вещь крупнее, тем её труднее вызвать? Никак нет. То, что знаешь, как свои пять пальцев делать легко, независимо от размеров. А вот то, что видел мельком… или понаслышке знаешь…

Что я видел мельком? Ч-черт. Я или видел и знаю, или не видел и не знаю.

— Видик помнишь?

Я неуверенно кивнул.

— Вот, давай. Для уюта. Возвращайся в свою привычную комнату, но с видиком. И с телевизором. Не будешь больше по ночам шататься. И выспись. Ну, а потом… Не устраивай только оргию потребления. Будь выше этого.