Допущение   ::   Баюшев Дмитрий

Пока "Ваня" изучал огромные пухлые альбомы, ему пришлось "запустить по кругу", как рекомендовал Полумякин, не один десяток абонентов. Нескончаемые изменения, беспрерывный треск телефонов, болтовня сотрудников - "ля-ля-ля, бу-бу-бу" - к концу первого рабочего дня несколько изнурили его.

И когда в комнате возник Полумякин, "Ваня" обрадовался ему, так как теперь можно было не хватать трубку.

- Тут вам звонили, - тускло сказал "Ваня".

- Не мудрено, - шмыгая, как заведенный, от двери к своему креслу и обратно, отозвался Борис Иванович. - Но ты молоток! Меня тоже запускал по кругу. Не узнал, что ли?

- Сдвиг по фазе...

- А чего изучаем? - подскочив, Полумякин всмотрелся в синьку. Разобрался?

"Ваня" поднял на него покрасневшие глаза, с натугой пошевелил извилиной, затем ровно сказал:

- Ентот... простите, этот механизм работать не будет, ибо сконструирован по принципу вечного двигателя. Кроме того, отдельные узлы не стыкуются в блоки, а блоки, естественно, в изделие.

- Ну, ну, - Полумякин строго погрозил пальцем. - Не темни!

- Факт. И потом, на все материалы - стали, клеи, смазки - есть примечания: "Допускается заменить на..." Но, товарищи, надо же учитывать коэффициенты расширения, те же модули упругости...

- Не будет, значит? - перебил Полумякин.

- Не будет и еще раз не будет!

- Пять лет уже работает, и ни одной рекламации. Вникай!

Телефон зазвонил. Полумякин, не глядя, проворно хапнул трубку. "Ваня" показал на часы, затем, пальцами, что уходит. Борис Иванович замахал на него рукой.

День за днем "Ваня" углублялся в производство. Ни одна из технологий, с точки зрения представителя ВК, никуда не годилась. Все эти ублюдочные создания ради мнимой прочности страдали сверхизбыточным весом, материал для них подбирался времен царя Гороха ("так надежнее"), их питало дорогое электричество или горючее, оставляющее после отработки ужасный смрад, при работе они громыхали, скрежетали, ревели, тарахтели и нудно сипели. Однако ж подобные ублюдки ездили и летали, плавали и работали под землей, резали и сверлили, а также производили себе подобных. Это была по-своему мощная, но очень уж нерациональная индустрия.

Как-то, будучи в цехе, "Ваня" оказался свидетелем совершенно дикого события, которое впоследствии воспринимал как рядовое и даже, в какой-то степени, необходимое.

Слесарь-сборщик Витька Булкин, мужик лет тридцати, угрюмой наружности, пользуясь хитроумной оснасткой, без усилия крутил два полуоснования сложной конфигурации, надетые на вал, и пытался их совместить, с тем, чтобы получилось одно законченное основание. Перед ним лежал свежий техпроцесс с двадцатью тремя изменениями, внесенными отделом Полумякина за последнюю неделю. Витька крутил, крутил, задумался, почесал в дремучей макушке, потом быстро схватил огромную киянку с резиновой набойкой и ахнул по новенькому изделию.

- Ты что это? - встревожился "Ваня". - Эй, Булкин, не хами!

- А вот тебе... а вот тебе! - прикрикивал Витька озлобленно.

Когда "Ваня" подоспел, он уже поставил киянку на место и усиленно вытирал мокрый лоб рукавом спецовки.

- У меня да не полезет? Еще как полезет!

После беглого изучения предмета "Ваня" понял, что Витьке удалось невозможное: совместить несовместимое.

До него начал доходить смысл великого назначения человека в мире машин и механизмов.

--------------------------------------------------------------------------

----

Шло время.

"Ваня" исправно посылал на Кольцо отчеты с помощью узконаправленного передатчика. Информация передавалась через систему станций-ретрансляторов. Процесс этот был довольно длительный, и года три "Ваню" не трогали. Давали время на вживание и обрастание связями.

За эти три года "Ваня" досконально изучил современную земную технологию.